Призрак кургана

– В Швеции? В Швеции хорошее здравоохранение. Мы пока не достигли этого уровня. Ничего удивительного – Швеция уже чуть не двести лет ни с кем не воевала, а мы только и делаем, что воюем. И здравоохранение там практически бесплатное. Правда, только для граждан страны. Но все равно наверняка дешевле, чем в Москве. Из Москвы, у кого есть деньги, уезжают лечиться за границу. Кто в Германию, кто в Израиль… кто куда. – Врач ни с того ни с сего улыбнулся.

Арон пошел домой пешком, хотя из Лефортово путь не близкий. Ему надо было подумать. Итак, приговор Миле вынесен, но приводить его в исполнение он не собирался. Он думал о Швеции, о шведском здравоохранении, про которое рассказывал врач. Аля шведов – бесплатно, для их семей наверняка тоже. Он ведь когда-то был гражданином Швеции, и должна сохраниться запись о рождении в церковных книгах. Что ж, пришло время возвращаться домой.

Была и еще одна причина к отъезду Медленно и неохотно, но начали открывать архивы НКВД сталинских времен. Люди устремились искать своих пропавших «без права переписки» родственников. Они сидели в этих архивах, как кроты, перелопачивая тонны пожелтевших машинописных, а то и написанных от руки документов. Они находили имена жертв «большого террора». Но не только жертв. Они находили имена палачей.

Наверное, настала пора Владимиру Николаевичу Шевченко бесповоротно кануть в вечность. Пора восстановить свое настоящее имя и уехать с Милой на родину Настоящую родину.

Но как это сделать? Нужно, чтобы кто-то подтвердил его личность. Что он и есть Арон Фред. Спасибо, сейчас уже давно не требуется специального разрешения, чтобы позвонить за границу. Не надо ни заполнять анкет, ни предъявлять документы о причинах звонка. Все это хорошо, но куда и кому звонить? По какому номеру? Кто из его родственников еще жив? Мать? Вряд ли… сестра?

Попробовать можно.

Вечером он позвонил на международную телефонную станцию и попросил узнать номер справочной службы Швеции. Пожалуйста–118118.

Он выяснил все коды, набрал номер и попросил оператора помочь ему найти телефон Греты Фред, место жительства – остров Эланд.

Буквально через минуту он получает ответ – да, есть такая. Живет в доме престарелых в Марнесе. У нее есть свой телефон, но внутренних телефонов мы не знаем. Запишите телефон дежурного – вам скажут, какой номер набрать, или соединят с ней.

Дрожащим пальцем он тычет в кнопки.

– Да, есть такая, соединяю. Этт эгонблик. Подождите секунду.

Проходит пять или шесть сигналов, и ему отвечает женский голос:

– Грета Фред.

Голос старушечий, но он мгновенно узнает интонацию. С трудом подбирает забытые шведские слова.

Нет, Грета его не помнит. Он пытается объяснить – Арон, я эмигрировал с отчимом Свеном в начале тридцатых, мечтаю вернуться домой. В Рёдторп, где мы росли. Неужели не помнишь?

Долгое молчание.

– Арон? – произносит Грета спокойно. – Неужели это ты?

– Я, Грета, я. Мечтаю вернуться на наш хутор.

– А у нас есть хутор?

– Конечно. У Клоссов земля… у них много земли, а мы с тобой их… родственники.

– Да, Клоссы… Она будет нам на днях читать лекцию. Вероника Клосс. Очень интересно.

– Скажи ей, что мы родственники.

– Обязательно… Арон! Неужели это ты?

Ему кажется, что она наконец начала понимать. Но память у нее уже… покрылась патиной времени, вспомнил он давно услышанное в передаче «Театр у микрофона» выражение. И мысли текут медленно и вяло.

– Приглашают пить кофе! – Грета внезапно оживилась. – Пока, Арон, пока!

Он положил трубку. Рука все еще дрожит.

Мила внимательно смотрит на него. Она полусидит в постели. Лежать уже не может – задыхается. То и дело судорожно подносит ко рту трубочку ингалятора.

– А другие твои родственники? Эти… как их… Клоссы?

Еще бы… Прямые родственники, он мысленно усмехнулся. Прямее некуда. Эдвард Клосс – его отец, хотя он так никогда свое отцовство и не признал… Большой секрет. Свен никогда об этом не говорил, да и мать тоже… разве что намеками. А Эдвард… Эдвард ни за что бы не признал.

Но ведь наверняка живо третье поколение.

Он ласково кивнул жене и положил трубку.

На следующий день он опять позвонил в информационную службу Швеции и сам себе удивился – как легко, не сразу, но очень быстро, всплывали в памяти слова и выражения родного языка.

Оказалось, что на Эланде несколько человек носят фамилию Клосс. Одна из них, Вероника Клосс, владеет квартирой и в Стокгольме. Это ее упомянула Грета.

Адрес, телефон – пожалуйста.

Он несколько мгновений смотрит на Милу и набирает номер – указательным, «спусковым» пальцем. Он не дрожит никогда.

Проходят несколько длинных сигналов.

– Урбан Клосс, – ломкий подростковый басок.

– Арон Фред. Могу я поговорить с Вероникой?

– Да, минуточку.

Значит, все правильно. Это та самая Вероника Клосс.

– Вероника Клосс, – ледяной женский голос.

Арон прокашлялся и рассказал, кто он и откуда звонит.

– Мы с вами родственники.

– Родственники? По какой линии?