Призрак Миноса

– А если я найду ее не целой, а по частям?

Тень промелькнула в глазах воина. Улыбка съехала с его лица, превращая то в подобие камня.

– Лучше целой, – тихо сказал он, однако было видно – опасения по поводу судьбы дочери правителя небеспочвенны.

– Как получится, – пожал плечами я.

– Ладно, – всадник встрепенулся и дернул поводья, – мне пора возвращаться. Не верю я, что тебе удастся докопаться до истины, но… удачи, искатель приключений. Пусть Гермес хранит тебя в пути, – и, пришпорив лошадь, поскакал в сторону Кносса.

– Еще чего, – буркнул я вслед, – чтобы он обчистил мои карманы?

Разумеется, он меня не услышал. Вскоре силуэт всадника потонул в облаке поднимаемой пыли, затем стих и цокот копыт. Мы с Иринеосом остались одни. Если не считать стрекочущих кузнечиков в траве да рыбаков в бухте.

– Во дела-а-а, – услышал я протяжный шепот и взглянул на юнца, – что ж здесь происходит, господин?

– А ты как думаешь? – усмехнувшись, ответил я вопросом на вопрос.

– Нечто страшное, – сглотнув, молвил он и, быстро вцепившись руками в тюк, огляделся по сторонам, – раз дочь самого правителя Кносса пропала… а ведь ее охранять были должны…

– Верно подметил, – кивнул я и потер подбородок, – хм, что же мы имеем? По ночам в окрестностях города пропадают люди. Некоторых из них со временем находят, скажем так, не совсем целыми. Будто хищные звери изодрали… но на острове такие не водятся… что еще… Таинственным образом исчезает дочь правителя. Прямо из-под крыши собственного дома. И все это перед визитом знатной особы из соседнего города, с которым у Кносса постоянная грызня…

– И… это… что это значит? – осторожно спросил Иринеос.

Я пожал плечами:

– Совпадения случаются. Как и дерьмо.

– Не понимаю, господин, – засмущался юнец.

– Я тоже. Пока. Но намерен распутать этот клубок. Зря что ли сюда тащился?

– Ты справишься, господин! – лицо Иринеоса просветлело. – Тезей смог найти выход из Лабиринта с помощью нити Ариадны. И ты сможешь!

– Пф, – презрительно фыркнул я, – Тезею не пришлось распутывать клубок. Он шел на всем готовом. Наивный дурак.

У юноши отвисла челюсть. Он сидел и молча хлопал глазами. Ну прям как выброшенная на берег рыба.

– Ладно, – я повел плечами, – нечего прохлаждаться. Начнем с малого. Узнаем, куда мог подеваться местный козопас. Заодно познакомимся с владельцем виноградника. Кто знает, быть может, если я разыщу его пропажу, то он сумеет замолвить перед Аристоменом за меня словечко, и тогда можно будет попасть на прием к самому правителю…

– Думаешь, получится, господин?

– Понятия не имею, – я пожал плечами, – но предпочитаю идти от простого к сложному.

– Почему? – с нескрываемым любопытством поинтересовался Иринеос.

– На сложное сразу мне не хватает мозгов, – угрюмо бросил я, что отчасти было правдой, – ладно, хватит воздух сотрясать. Пора в путь. Навестим дорийца исчезнувшего пастуха.

Юноша тяжко вздохнул, сгрудил нелегкие пожитки и нехотя поднялся, явно в душе предвкушая очередную прогулку в лучах палящего солнца. Пыль под ногами, мухи и слепни над головой – красота да и только.

«Ненавижу слепней» – про себя буркнул я, закинул очередную горсть бобов в рот и обильно запил водой. Так они разбухнут в желудке, и есть захочется еще нескоро.

– Ну, – утерев губы, я убрал бурдюк на пояс и огляделся, – где, как говорил тот торгаш, находится виноградник…

– Там, – кивнул перед собой Иринеос.

– Поразительная точность, – буркнул я, – где именно?

– На северо-востоке, господин.

Я оглядел местность отрешенным взглядом и сдул слепня, пытавшегося сесть мне на нос.

Иринеос непонимающе воззрился на меня:

– Ты не понимаешь, где северо-восток, господин?

– Иногда со мной так бывает, – угрюмо признался я.

– А… – юнец выглядел озадаченным, – это… говорил, что много путешествуешь, господин.

– Вот поэтому много и путешествую, – отрезал я, давая понять, что обсуждать свои слабости желания не имею.

Юноша громко сглотнул и вновь кивнул:

– Прямо по основной дороге и дальше вдоль берега. Виноградник будет на краю бухты рыбаков.

– Отлично. В путь.

Не намереваясь выслушивать возможные возражения, я вступил на дорогу и широким шагом направился в указанном направлении. Позади тут же раздалось громкое пыхтение. Иринеос едва за мной поспевал. Но все же умудрился бросить мне в спину:

– Это… быть может, Гермес тебя так карает за непочтение, господин?

– Обойдусь без покровительства этого пройдохи, – кинул я через плечо, – а тебе плачу не за то, чтобы языком чесал. Не на рынке амфорами торгуешь.

Юнец тут же потупил взор. Наверняка еще краской залился, только от ходьбы его лицо и без того приняло цвет спелого яблока. Я же шаг сбавлять не собирался.

«Поучить любить Гермеса он меня еще тут удумал».