Призрак Мирского замка

Можно ещё поспать. Я хотел поправить одеяло, потому что моя правая нога в чём-то запуталась. И тут я вздрогнул от увиденного. Словно тысячи мелких искр вонзились одновременно во всё моё тело. На мне были джинсы и майка, а ноги упирались в бело-рыжий комок Маркизы, на лапах которой виднелась грязь. Мы действительно куда-то с ней ходили.

Сон быстро улетучился. Я схватил планшет и стал искать любую информацию касательно Доминика Радзивилла.

Глава 7

Доминик Радзивилл был неординарной личностью, собственно, как и многие представители этого рода. После раздела Речи Посполитой, где располагались его имения, он автоматически стал подданным Российской Империи и служил камергером у Александра I. Но едва появился Наполеон, он тут же присягнул ему на верность, в надежде возродить свою родину. Я задумался о том, можно ли назвать такого человека предателем или он жертва обстоятельств? Был ли у него выбор не присягать русскому царю, а потом не становиться клятвопреступником? По крайней мере, с войсками Наполеона он был до конца и погиб в бою. Была ещё одна нелицеприятная часть его жизни, он женился на кровной родственнице. Меня аж передёрнуло, когда я это прочитал. Некая пятнадцатилетняя Теофила, двоюродная сестра Доминика, будучи замужем за другим закрутила с ним роман. Ему тогда было двадцать два. Это же, как надо было втюриться, чтобы совершить такую глупость? Родственники его женили на другой, а он сбежал со своей Теофилой. Кошмар какой-то! С чего это я должен ему помогать! Пусть себе мучается! Я захлопнул планшет и хотел задремать, но Маркиза остановила меня своим немигающим взглядом. Она видела, что я читал. Я так увлёкся, что не заметил, когда она переместилась за моё плечо. Я заколебался. Мысли путались.

Внимательно взглянув на кошку, я взял её себе на руки, так чтобы не смотреть ей в глаза и прошептал в её треугольное ухо: – Маркиза, это призрак плохой. Ему не надо помогать.

Маркиза выгнула спинку и заиграла коготками. Я гладил её и уже расслабился под её урчание, но вдруг она мне ответила: – Не всё так просто.

Надежды, что это всё-таки был сон, рассыпались как карточный домик.

Я глубоко вздохнул и спросил: – Я должен ему помочь?

– Да, только ты можешь это сделать. Другим не понять, – сказала Маркиза, заглядывая мне в глаза и взывая к моему милосердию.

Я бросил взгляд в сторону спящей Вари. Вроде бы пока нас не подслушивали.

– Я, я.. ты хочешь сказать, что я особенный? – удивился я.

– Имя определяет судьбу. Иван с древнееврейского языка переводиться как «Помилованный Богом» или «Божья милость», – сказала Маркиза.

Я выпучил на неё свои глаза: – Это же русское имя?

– Иоан, Иоган, Джон, Хуан и другие на разных языках звучит по-разному, но это одно и то же имя Иван. В каждом народе есть своя форма. В русском языке закрепилось имя Ваня, – спокойно промурлыкала Маркиза.

– Мама говорила, что если ребёнка называть свиньёй он однажды захрюкает. Это ж получается, если меня с рождения называли Божья милость, то я ей и стал? То есть через меня Бог помогает людям? – размышлял я вслух.

– Можно и так выразиться. Но нам надо спешить. Доминик двести лет отбывал наказание за свои деяния и должен был уже отправиться в другой мир, но внезапно появился некто, кто выкрал часть его родовых сокровищ. Надо найти их и вернуть на место, – тихо сказала Маркиза и спрыгнула с кровати.

Я услышал голос Вари: – Ну что ты там бухтишь? Дай ещё поспать!

И для закрепления просьбы в меня полетела диванная подушка. В других обстоятельствах я бы начал бой, но сейчас мне нужно было время всё обдумать. Задача выглядела невыполнимой.

За завтраком родители стали обсуждать, как мы будем возвращаться домой. Поедим ли по той же дороге или попробуем ещё побывать в Москве, чтобы прогуляться хотя бы по Красной площади. К их удивлению, я поддержал Варю, которая то и дело пыталась возразить, чтобы остаться в замке еще на пару дней. Я нашёл разумный довод, и родители со мной согласились.

– Мы же ещё поедем в отпуск все вместе, тогда вы нам полноценно Москву и покажете, а сейчас давайте ещё подышим воздухом папиной родины, – с умным видом продекларировал я, полностью обезоружив родителей.

Варя захлопала в ладоши, поделилась своей шоколадкой и прошептала «спасибо» мне на ухо, что являлось просто верхом благодарности у моей сестрёнки.

– Договорились. Сегодня пятница. Выходные проведём здесь, а в понедельник рано утром в дорогу, – резюмировал отец.

Далее завтрак проходил в обычном ритме, за исключением одной новости, которая так волновала мою сестру.

– Мама и папа, послушайте, пожалуйста, – издалека начала Варя.

Родители отложили приборы, понимая, что она сейчас что-то отчебучит и лучше быть наготове, внимательно вслушиваясь в подтекст очередной просьбы своего очаровательного чада.