Призрак музыки

– Хороший вопрос, – кивнул Гмыря. – Постараемся на него ответить. Люди из «Туреллы» подъезжают к мужу Елены Петровны с предложением решить свои проблемы одним махом. Они устраивают ему знакомство с теми, кто возьмет на себя исполнение плана или поможет в его осуществлении, при этом сводят Дударева с ними напрямую, сами оставаясь в стороне. И заключают джентльменское соглашение: Дударев гарантирует им возврат акций, в противном случае они подставляют его. Или ты нам акции, или мы тебя – милиции. Поэтому работаем в следующих направлениях. Первое: сам Дударев, наружку пока не снимаем. Второе: фирма «Турелла», разрабатываете всех сотрудников подряд с целью выявления неформальных контактов с Дударевым и неким третьим лицом. Третье: та контора, где ваша Каменская нашла прореху. Необходимо выяснить, к кому и зачем приходил Дударев и почему они солгали, что он приходил устраиваться на работу. Четвертое: ищем фигуранта неизвестной наружности, у которого есть какая-то призрачная запись какой-то призрачной музыки. Правда, у фигуранта есть еще и голос, который якобы может опознать этот слепой мальчик, но его опознание в суде вряд ли пройдет, хотя для нас с вами это будет существенным подспорьем. Селуянов, я тебя поздравил или забыл?

– Забыли, Борис Витальевич. Но я не в обиде.

– Еще не хватало, – пробурчал Гмыря, – тебе ли на меня обижаться, тем более что я все-таки вспомнил. Ладно, Николай, прими поздравления и вперед с песнями.

Оперативники поднялись и направились к двери.

– Коля, – послышался голос Гмыри, – послушай-ка…

– Да, Борис Витальевич, – обернулся Селуянов.

– А что, ваша Каменская действительно сможет отличить эту призрачную запись от любой другой, исходя только из объяснений мальчика?

– Сможет, – твердо ответил Николай. – Даже не сомневайтесь.

Гмыря задумчиво почесал щеку и почему-то сказал:

– Черт-те что…

* * *

В воскресенье, на следующий день после свадьбы Селуянова, Настя вместе с Алексеем добросовестно объезжала места, где продаются компакт-диски и аудиокассеты. Она искала записи Шотландской симфонии Мендельсона. Классическая музыка нынче особой популярностью не пользуется, на уличных прилавках в огромных количествах лежали записи современной эстрады, как отечественной, так и зарубежной, классика там попадалась редко. Были, правда, места в Москве, где выбор записей симфонической музыки был более чем приличным, но главенствовали там Бах, Бетховен, Чайковский, Рахманинов, Шопен, а также диски с концертами Паваротти. Найти Мендельсона оказалось совсем непросто.

– Что мы ищем? – наконец не выдержал Чистяков. – То ты смотришь кассеты, то диски.

– А я сама не знаю, что это было, – призналась Настя. – Тот мальчик, который слышал музыку, не разглядел, какой был плейер. Так что это может быть с равным успехом и кассета, и диск.

Вернулись домой они с небогатым уловом. Шотландскую удалось отыскать только в одном варианте, это был компакт-диск, а исполнял ее оркестр Берлинской филармонии под управлением Джеймса Левайна. Правда, Настя при этом не отказала себе в удовольствии и накупила огромное количество дисков Паваротти и Шопена.

Дома она сразу же распечатала с трудом найденное приобретение и стала прослушивать. Она хорошо помнила, на какие фрагменты обратил ее внимание Артем, и напряженно вслушивалась в музыку, но с огорчением признала, что это, пожалуй, не то. Конечно, нужно, чтобы послушал сам Артем, но скорее всего он подтвердит ее мнение. Жаль.

В понедельник прямо с утра Настя связалась с сотрудниками, которые с недавнего времени занимались борьбой с разного рода пиратством, как видео, так и аудио. Они предложили ей прийти самой и покопаться в кучах изъятых кассет, поскольку специалистов в симфонической музыке среди них нет и сказать навскидку, есть ли среди этих записей Мендельсон, вряд ли кто сможет. Потратив два часа на добросовестное перебирание кассет, Настя искомого не обнаружила. Она взяла лист бумаги и написала синим фломастером крупными буквами: «Феликс Мендельсон-Бартольди. Шотландская симфония».

– Куда вам это приколоть? – спросила она.

– Куда-нибудь на видное место приткни, – сказали ей. – Чтобы в глаза бросалось, а то забудем. Если появится, мы тебе свистнем.

Пришлось удовлетвориться обещаниями.

* * *