Призрак Надежды

Рассвет был не явным, всему остальному миру было всё равно, кто я такой. Я потерял настроение идти к Александру, я развёл костёр в лесу и смотрел на пламя, подбрасывая ветки, я смотрел, как они горят и трещат, а искры взмывают вверх. Мой титан заканчивался, мне нужно было его где-то найти. В дневник я давно не писал. Я уже думал о своём существовании, или это была жизнь? В веку я вёл обычную жизнь, ходил на работу. А сейчас у меня было чувство нереальности существующего. Психология людей не меняется ни временем, ни событиями. Думая о конечности бытия, я представлял людей, себя. Радость и благоустройство были где-то в веку. Я чувствовал длительность времени, боясь осознать то, что я умру. Проживая жизнь, я думал, что она значит. Необходимость в чём-то, в различных мыслях существует разной для людей. В веку я пытался читать философию и психологию, но читая это, я не находил ответов, я их находил, лишь проживая жизнь и осмысливая её. Первая цель поступков человека – стремление к благу. Я размышлял об обычной жизни людей века, ведь то благо было потеряно, но и тогда люди не чувствовали себя счастливыми. И это определение – чувствовать себя счастливым уходит в философию, потому как я осознаю, что чувство счастья не может быть вечным, и это осознаётся мной не нужным, так как определение счастья слишком высокое и несколько наивное.

В заброшенном городе, который я проходил, я обнаружил взломанную аптеку, в которую решил зайти. В каком-то ящичке, на котором было написано наркотические средства №1 было пусто, только валялись таблетки «Сибазон». Находясь слегка в угнетённом состоянии, я взял последнюю пачку, которую бродяги не забрали, выпил одну штуку, мне это что-то дало, но мне было грустно и я выпил ещё одну. Наступило некоторое состояние, напоминающее лёгкое опьянение. Последнее время мне приходили мысли об энергии, и я знал, что я их выпил, потому что мне её не хватало. Пустынное одиночество разбавляла окружающая природа осени, которая, как мне казалось, тянулась уже долго, а я всё продолжал свой путь. Я не мог остановиться, а Елена что-то хотела, чего я понять не мог, возможно мне в этом поможет Серафим, но до Александра ещё пол пути. А по дороге встречались дымящиеся деревни, то бандиты жгли их, или Херувимы, огню безразлично, что сжечь.

Мне не хватало Элизы, тоска осени успокаивала и очищала мысли свежим ветром. На обычных шлюх я смотрел с пренебрежением, ими не брезговали бандиты. Челядь занималась этим в лесу или в сараях на сене с приноровившимся к жизни девушками, находящимися во власти банды Дианона, остальные люди не влезали куда не надо и устраивали свою жизнь как могли. Серафим хотел очистить мир святостью, как и Александр, но Александр долгое время был в монастыре, где он считал своё дело служением богу в дали от мирской суеты. Видимо скорбь Виктора повлияла на Александра и долгое пребывание в монастыре, когда на планете существовало убожество и противостояние. Я избегал идти по темноте, не смотря на свой датчик движения, поэтому я шёл в светлое время суток. В темноте я жёг костёр и пребывал в себе, обволакиваемый дымом, вспоминая походы, которые я совершал в детстве. Тогда мне было совершенно не известно, что нас ждёт.

Время шло неизбежно, я вдруг начал думать о том, что мне уже 39 лет. Я знал людей, которые умерли в более молодом возрасте, я знал людей, которые умерли не старыми, я знал людей, которые умерли, но я их знал. Смерть для людей являлась непостижимым и явным. Почему же непостижимым? Да, такое обычное явление при котором мы уходим. Но где я был до своего рождения и куда я уйду после смерти? Как мы можем родиться из небытия, как мы можем уйти в небытиё? Ответ на этот вопрос мне не дал никто. Я считаю, что философия должна являться опорой, но я слышал столько слов, которые мне не дали опоры, что на это в веку я не стал тратить время.

Энергия правит миром, я это понял в один из осенних дней. Люди это поймут, но нужно ли это им? Когда начинаешь на все процессы мира смотреть с позиции энергии, этого становится достаточно, чтобы несколько позавидовать незнанию. Раньше я этого не знал, даже когда нажал кнопку Enter. А теперь я это знаю. Но я столько обо этом думал, что оставил эти мысли. Что я не понял, это откуда она берётся. Но теперь я понял, почему я шёл – потому что я уничтожил мир века. И я думал, смогу ли я остановиться? Эйнштейн создал формулу, по которой сотворили атомную бомбу. Разве он хотел зла людям? Поэтому я думал, что знание об энергии можно воплотить не только в добро, но и в зло. Желание приобрести – это одно из основных желаний человека. А я уже приобрёл – постапокалипсис, устроенный мной, но пока я видел звёзды над головой, я продолжал свой путь.