Призрак оперы

И как раз в это время в одну из лож вошла Карлотта. Это было сенсационное появление. Бедная Кристина посмотрела вверх на новую причину движения в зале и узнала свою соперницу. Ей показалось, что Карлотта насмешливо улыбается. Именно это спасло Кристину. Она забыла обо всем, думая только об одном: добиться нового триумфа.

С этого момента все изменилось. Кристина пыталась превзойти все, что сделала до этого, и преуспела. В последнем акте, когда она начала призывать ангелов подняться в небо, ее пение увлекло за собой трепещущую публику, казалось, ощутившую, что и у нее есть крылья.

При этом сверхчеловеческом зове в центре амфитеатра встал мужчина с лицом, обращенным к Кристине, как будто он покидал землю вместе с ней. Это был Рауль.

Ангел, благословенный небом…

И с простертыми руками, поднятой грудью, окутанная волосами, свободно падающими на ее оголенные плечи, Кристина издала божественный возглас:

Мой дух стремится к тебе на покой!

И в этот момент сцена неожиданно погрузилась в темноту. Это длилось одно мгновение, у зрителей едва хватило времени воскликнуть в удивлении. Но когда сцена опять осветилась, Кристины там не оказалось. Что стало с ней? Какое чудо произошло? Зрители обменивались недоуменными взглядами. Волнение быстро достигло своего пика как на сцене, так и в зале. Люди спешили из-за кулис к тому месту, где несколько секунд назад стояла певица.

Куда исчезла Кристина? Какое колдовство вырвало ее из рук Кароласа Фонты на глазах у восторженных зрителей? Оставалось только предположить, что ангел ответил на ее пылкую мольбу, забрав ее тело и душу на небо.

Рауль, все еще стоя в амфитеатре, горько рыдал. Граф Филипп поднялся с места в своей ложе. Люди смотрели на сцену, на графа и его брата, гадая, имеет ли это странное происшествие какую-то связь со слухами, о которых сообщила утренняя газета.

Рауль быстро оставил свое место, Филипп исчез из ложи, и пока занавес закрывали, публика поспешила к входу за кулисы. Зрители ждали объявления. Шум стоял неописуемый. Все говорили сразу, и у каждого было свое объяснение случившегося.

– Она упала в люк.

– Ее подняли на канатах на чердак. Бедная девушка стала, возможно, жертвой какого-то сценического эффекта, который новая администрация испытала впервые.

– Это было заранее запланированное похищение. Это подтверждает тот факт, что на сцене стало темно, когда она исчезла.

Наконец занавес медленно поднялся. Каролас Фонта взошел на подиум дирижера оркестра и печально объявил:

– Дамы и господа, случилось что-то невероятное и глубоко тревожное. Наша несравненная Кристина Доз исчезла, и никто не знает, каким образом!

Глава 15. Странное поведение английской булавки

Возбужденная толпа вторглась на сцену. Певцы, рабочие сцены, танцовщики, статисты, хористы, завсегдатаи – все они что-то спрашивали, кричали, толкались.

– Что случилось?

– Ее похитили!

– Это сделал виконт де Шаньи!

– Нет, это его брат!

– Ах, вот и Карлотта. Это ее козни.

– Нет, это был призрак!

Некоторые смеялись, особенно после того, как осмотр пола и люков исключил возможность несчастного случая.

В этой пестрой толпе трое мужчин о чем-то спорили низкими голосами, отчаянно жестикулируя: Габриэль, хормейстер, Мерсье, администратор, и Реми, секретарь. Они уединились в углу прохода между сценой и широким коридором, ведущим в комнату отдыха балерин, за скоплением какой-то бутафории.

– Я постучал, но они не ответили. Может быть, их нет в кабинете. Но этого никак нельзя узнать, потому что они взяли ключи.

Так говорил Реми и, несомненно, имел в виду двух директоров Оперы. Во время последнего антракта они приказали, чтобы их не беспокоили ни по какому поводу.

– Но исчезновение певицы со сцены случается не каждый день! – горячился Габриэль.

– Вы сообщили им об этом хотя бы через дверь? – спросил Мерсье секретаря.

– Я сейчас же пойду туда, – сказал Реми и убежал. Затем пришел режиссер.

– Месье Мерсье, пойдемте! Что вы оба делаете здесь? Вы нужны внизу, мсье.

– Я не собираюсь ничего слышать и тем более делать, пока не придет комиссар Мифруа! – заявил Мерсье. – Я послал за ним. Когда он будет здесь, мы посмотрим. – А я говорю, что вы немедленно должны пойти вниз к трубе органа.

– Нет, пока здесь не появится Мифруа.

– Сам я уже был там.

– Ну и что же вы видели?

– Я никого не видел. Понимаете? Никого!

– Но я ничего не могу поделать с этим, не правда ли?

– Конечно нет, – ответил режиссер, бешено ероша свои буйные волосы. – Но если кто-то в тот момент был у трубы органа, он, вероятно, сможет рассказать нам, каким образом вся сцена сразу погрузилась в темноту. Но мы нигде не можем найти Моклера, понимаете?

Моклер был шефом группы осветителей, который менял день и ночь на сцене Оперы.

– Не можете нигде найти Моклера? – повторил потрясенный Мерсье. – А его помощники?