Призрак Родины

Даранкол успешно двигался по карьерной лестнице, ничем не замарав свою честь, но на определённом этапе его тоже, так сказать, «вывели» из поля зрения противников, устроив хорошо срежиссированный скандал и опалу, при этом сделав главой секретного отдела спецрасследований.

Унти всё это время находился где-то рядом, иногда звонил или напрашивался на неформальную встречу, как в этот раз, и так, между прочим, давал дельные советы, выводя друга из-под удара при возникновении опасности, прекрасно зная, что в случае чего тот не пожалеет свою жизнь ради друга.

* * *

После нескольких минут молчаливого поглощения пива Унти наконец-то заговорил.

– Извини за сына…

– Ты-то чего извиняешься, он – офицер, и знал, на что шёл.

– Всё равно я не доглядел. Солдат не должен так умирать.

Генерал, с трудом сохраняя видимость спокойствия, показательно равнодушно ответил:

– Унти, я прекрасно всё знаю, поэтому не вини себя. Тем, кто это сделал, я как мог отплатил.

– Знаю. Хотя достал ты только исполнителей. ГЛАВНЫЙ претензий не имеет, но просил оставлять поменьше следов, ведущих к трону, и не в ущерб основной работе.

В разговоре опять повисла пауза…

Генерал думал, что о его небольшой спецоперации на Мауринской территории никто не знает. Но вот как получается: Император знает, понимает и фактически даёт добро продолжать мстить за его мальчика.

Он невесело усмехнулся и сделал большой глоток пива…

Его сын, его гордость, пошедший по стопам отца и сделавший блистательную карьеру…

Капитан Даранкол входил в наблюдательную миссию со стороны Роннийской Империи по поддержанию мира и стабильности и был зверски убит якобы не подконтрольным марионеточному правительству Маурины бандформированием. Все прекрасно понимали, что это был прямой вызов и хорошо спланированная акция устрашения для него, для генерала Даранкола, со стороны сил, не заинтересованных в прекращении боевых действий. Исполнителей вычислили быстро и просто сожгли из огнемётов, а вот заказчики быстро сориентировались и успели уйти.

Любимая дочка, Тиана, ничего не зная и не понимая, бросила учёбу и ринулась мстить за брата. Он пытался ей запретить, помешать, но кровь есть кровь. Генерал чуть не поседел, когда дошла информация, что колонна ополченцев, где ехала его дочь, была перехвачена известной группой ароанских диверсантов. И как потом с огромным облегчением узнал о невероятном бое, где добровольцы сумели дать отпор и уничтожить противника, а главное, что его Тиана осталась живой и невредимой. Он, конечно, не пустил дело на самотёк и, активно изучив новое окружение дочери, сделал несколько шагов, чтоб вокруг неё были доверенные и надёжные люди, насколько это возможно в такой грязной войне, которая шла на Мауринских просторах.

– Как дочь? – Унти отвлёк его от тягостных мыслей.

– А то ты не знаешь… Воюет.

– Знаю.

Генерал резко вскинулся.

– С ней что-то случилось, ведь я…

– Успокойся. Там всё под контролем, ПОД ОЧЕНЬ ЖЕСТКИМ КОНТРОЛЕМ. Ну а твоё недавнее вмешательство – это было нечто…

– Это ты про что?

– Про якобы случайный удар двумя дивизионами «Ураганов» неизвестно откуда по наступающим торкским националистам.

Генерал усмехнулся.

– Всё-таки Зорри проговорился?

– У него не было выхода. Ну ты, брат, конечно, выдал… Честно говоря, даже ГЛАВНЫЙ долго смеялся… Дочка звонит отцу и – вместо того, чтобы клянчить деньги на гульки, шмотки и жаловаться на жизнь – просто так просит организовать ракетно-артиллерийский удар по атакующему противнику и указывает точные данные для стрельбы. А позже – даёт грамотную корректировку. Вот что значит дочь боевого генерала.

– Меня слушают?

– Нет. Просто те же дивизионы должны были сделать то же самое только чуть-чуть позже, и реально корректировщики не успевали дать качественное целеуказание. И тут отведённые для этого «Ураганы» без нашей отмашки наносят удар. Естественно, всё это заинтересовало, и начали глубоко копать, кто же это так у нас путается под ногами.

– Это было в рамках твоей операции?

Унти не стал отвечать, только кивнул головой.

– Ну а дальше – дело техники…

– Ты об этом хотел поговорить, что моя Тиана попала в вашу сферу интересов?

– Можно и так сказать. Она влезла в очень большую и серьёзную игру, и теперь твоей дочери отведена ключевая роль в операции, от которой, наверно, зависит судьба Империи.

– Вот даже как? Хм… И что мне делать?

Унти откинул голову и зажмурился, подставляя лицо свежему ветру и яркому весеннему солнцу. Просидев так несколько мгновений, он открыл глаза, отхлебнул пива, похрустел орешками и спокойно заговорил:

– Морри, и ты, и я – уже давно не дети, а наше дело – очень грязное, опасное и, конечно, неблагодарное… Вот… Тебя многие годы вели, повышали и двигали в иерархии госбезопасности на самый верх, а теперь тебе предстоит сделать и, – может быть, один из самых важных шагов в своей карьере, и, может даже – в жизни…

– Звучит очень пафосно, особенно в твоём изложении.

– Хм… Но ты же понимаешь, что не шучу.

– Понимаю, поэтому как-то всё…

– Ну?

– А куда я денусь. Я с тобой. Ты же и так знал мой ответ, только вот дочка…