Призрак с Кейтер-стрит

— Именно в таком месте нуждается миссис Абернази, я не сомневаюсь, — сказала миссис Винчестер с умным видом. — Создайте для нее приятное окружение… Бедняжка.

— Йоркшир бывает очень холодным в апреле, — тихо произнесла Сюзанна, переводя взгляд с одного на другого. — Если миссис Абернази болела, то не считаете ли вы, что июнь или июль будет для нее лучше?

— Неважно, какая погода! — огрызнулась бабушка. — Укрепление организма очень полезно.

— Но это не поможет, если вы больны…

— Ты со мной споришь, Сюзанна?

— Я только говорю тебе, мама, что Йоркшир ранней весной — не идеальное место для тех, кто не очень здоров. Тамошний климат не укрепит ее, она может подхватить пневмонию.

— По крайней мере, это отвлечет ее от грустных мыслей, — отрезала бабушка.

— Несчастная душа, — добавила миссис Винчестер. — Даже Йоркшир для нее будет лучше, чем оставаться здесь. Улучшит ее настроение.

— А чем здесь плохо? — спросила Сюзанна, глядя на миссис Винчестер. Затем она перевела взгляд на Шарлотту. — Я всегда считала, что здесь очень приятное место. Все преимущества большого города — и в то же время без тесноты и без дороговизны густонаселенных и модных районов. Наши улицы такие же чистые, и мы на расстоянии недолгой поездки от большинства интересных мест и развлечений, не говоря уже о друзьях.

Миссис Винчестер повернулась к ней.

— Но вас здесь не было, — было сказано обвинительным тоном.

— Только два месяца! Что могло измениться так сильно за это время? — Вопрос прозвучал с иронией и даже с некоторым сарказмом.

— Много ли времени нужно для этого? — Миссис Винчестер театрально вздрогнула и закрыла глаза. — О! Несчастная миссис Абернази. Как невыносимо для нее думать об этом! Неудивительно, что бедняжка боится ложиться спать.

Теперь Сюзанна была полностью поставлена в тупик. Она посмотрела на Шарлотту за разъяснениями. Та решилась рассказать ей все, несмотря на последствия.

— Вы помните Хлою, дочку миссис Абернази? — Шарлотта не ждала ответа. — Она была убита около шести недель назад, задушена. С нее сорвали платье, и грудь была вся изранена.

— Шарлотта! — Кэролайн уставилась на дочь. — Мы не разговариваем на эту тему!

— Мы говорим уже об этом, так или иначе, все время, — запротестовала Шарлотта. Краем глаза она увидела Эмили, которая едва сдерживалась, чтобы не рассмеяться. — Мы просто вуалируем это другими словами.

— Пусть лучше это будет завуалированным.

Миссис Винчестер вздрогнула снова.

— Я совершенно не могу думать об этом, воспоминания делают меня больной. Ее нашли на улице, скрючившейся на пешеходной дорожке. Как куча белья для стирки. Лицо было ужасным, как… как… я не знаю что. Глаза вытаращены, язык вывалился. Когда ее нашли, она лежала под дождем уже несколько часов. Всю ночь я не могла успокоиться.

— Не накручивайте себя! — прохрипела бабушка, глядя на возбужденное лицо миссис Винчестер.

Та быстро вспомнила, что она страдает, и запричитала — уже немного потише:

— О, это ужасно! Пожалуйста, миссис Эллисон, давайте не будем об этом больше говорить. Все это невыносимо. Бедная миссис Абернази. Я просто не понимаю, как она пережила такое!

— Что она может еще сделать, кроме как пережить, — тихо произнесла Шарлотта. — Это уже произошло. Теперь никто ничего не изменит.

— Насколько я знаю, такого еще никогда не бывало. — Сюзанна рассматривала свой чай. — Какой-то сумасшедший, грабитель… Такое невозможно предвидеть. — Она подняла голову, нахмурилась. — Уверена, что она была не одна на улице после наступления темноты.

— Милая Сюзанна, — пояснила Кэролайн, — сейчас, в середине зимы, темнеет уже после четырех, особенно в дождливую погоду. Как можно быть уверенной, что ты будешь дома к четырем часам? Это означало бы, что ты не можешь пойти к соседям на чай!

— Где она была?

— Она намеревалась отнести старую одежду викарию, для бедных. — Лицо Кэролайн перекосилось от нахлынувшего на нее страдания. — Бедное дитя. Ей было только восемнадцать.

Вдруг всем стало ясно, что это не пустая сплетня, приятно щекочущая нервы, а настоящая смерть молодой девушки, такой же, как они сами.

Неожиданно раздались шаги в холле. У всех сжалось горло, ужас перехватил дыхание. Никто не говорил.

Вошедшая в комнату Дора нарушила молчание, и тогда заговорили все разом.

Шарлотта все еще была очень подавлена, когда, чуть позже шести, вернулся домой отец. Снаружи небо потемнело, и на дороге застучали брызги от первых тяжелых капель дождя, когда экипаж приблизился к дому. Эдвард Эллисон служил в городе, в промышленном банке. Это приносило ему вполне удовлетворительный доход и статус, по крайней мере, приемлемый для среднего класса. Дочери были воспитаны в осознании того, что их статус скорее выше среднего.

Эдвард вошел в дом, стряхивая капли дождя с пальто. Через несколько секунд появился Мэддок, помог ему раздеться и аккуратно положил его цилиндр на место.

— Добрый вечер, Шарлотта.

— Добрый вечер, папа.