Призрак с Вороньего холма. Ужин с аристократом

Сколько же знаков он пропустил, сколько раз не хотел делать очевидные выводы. Неужели он такой болван? Теперь он не сомневался, что Мака очень давно ведет с ним игру. Он вспомнил ее взгляд в Бирюзовске, когда бандит Жвания усаживался в свой розовый кабриолет. Они переглянулись как сообщники. Но почему? Он тогда помогал скрипачу найти похищенную внучку. Ее похитили еще до приезда Голенева в Бирюзовск. И Мака прилетела с ним, когда девочка уже пропала. Значит, она не могла быть замешана в этом деле. “Тогда почему этот перегляд с бандитом”? Голенев поставил в своей памяти галочку и принялся вспоминать другие моменты, которые вызывали в нем мутное подозрение. Случай со Жвания всего лишь один из тех, от которых он отмахивался, как от собственных фантазий. Он неожиданно понял, что все поступки его любовницы за время их связи направлены ее деловым, а точнее алчным интересом. Когда-то она выдала ему Кащеева. Он вдруг вспомнил о ее просьбе избавиться от трупа. Зачем ей это было нужно? Желать смерти Геннадия она основание имела. Но при чем здесь труп? Олег впервые с интересом подумал о том, куда она его задевала. Ведь он подложил ей убитого бандита прямо в коттедж? Он помнил ее слова “одного твоего врага я уже закопала”. Неужели эта хрупкая девушка смогла в одиночку избавиться от мертвого любовника? А если у нее были помощники? Тогда он, или они, знают ее тайну. Ей либо пришлось приблизить такого человека, либо избавиться от него. Но Голенев решил пока не думать о постороннем. К вопросу о сообщнике он еще вернется, а сейчас все по порядку. Итак, Мака просила избавиться от трупа. Это значит, что она не хотела огласки смерти Кощеева. Почему? Ответ напрашивался сам собой. Только назначением живого бандита она могла стать директором его кооператива. Если бы окружавшие его шестерки знали о смерти хозяина, Маке там бы ничего не светило. Они бы разграбили кооператив, и она бы осталась с носом. Выходит, не он, Голенев предложил Маке написать фальшивое письмо от имени Кащеева, а она направила Голенева на эту мысль. Получается, что Мака заранее сработала свой план по захвату империи любовника. Вот когда Голенев первый раз зевнул. Следующий ее шаг подкупил Олега. Мака взяла на себя заботу о питании детдомовцев. Этим шагом она и сбила его с толку. И не только его, но и Тихона. Даже после гибели мэра, ей все же вручили звание почетной гражданки города. Диплома и медали она никому никогда не показывала, но Олег уже не сомневался, что этот козырь она приберегла на будущее.

Его мысль бежала бы дальше, но Ира прижалась к нему, и во сне забросила на него ножку. Он ощутил внезапное желание, обнял жену, поцеловал ее. Она, еще не понимая, что происходит, слабо ответила на его поцелуй. Он повернул ее на спину, впился ей в губы и овладел этим нежным спящим цветком. Он брал ее, с каждым мгновением сбрасывая тяжесть, навалившуюся на его душу. Весь груз прошлого растворялся в этом молодом прекрасном теле. Она не успела до конца проснуться, а он уже получил ее до конца.

– Ты сумасшедший, – прошептала она и улыбнулась: – Я думала, ты спишь и тебе сегодня не до меня.

– Глупенькая. Теперь кроме тебя у меня никого.

– А сыновья? У тебя их четверо.

– Они уже взрослые, самостоятельные люди. Я им теперь нужен не как отец, а как менеджер. А это уже совсем другая профессия.

Она поцеловала его и возразила:

– Ты не прав. Ты им нужен как пример. Они все стараются тебе подражать. Ты не замечаешь, а мне со стороны это хорошо видно. Мне иногда так хочется рассмеяться, когда мальчики повторяют твои слова, жесты, даже интонацию. Я слышала, что все это передается детям по наследству, но ты им не родной отец. Выходит, они тебя копируют от восхищения.

– Молодым солдатам нужен командир. Важно, чтобы они переросли своего командира и сами научились командовать. В этом моя задача как их менеджера.

Ира прикрыла ему рот пальцем:

– Не говори это противное слово. Не менеджера, а отца.

– Хорошо, не буду. Спи.

– Какой хитрый, разбудил, получил, а теперь спи. Ты что, не выспался? – Она приподнялась и посмотрела на часы. Стрелки показывали начало четвертого.

– Я не спал.

– Ты притворялся?

– Я думал.

– О чем? О ней?

– Я думал о своем новом противнике. Если начнется война, я должен знать армию и образ мысли полководца.

– Ты можешь ее убить?

– Не уверен. Но наказать должен. Во всяком случае, остановить, – он на минуту задумался: – но если она посмеет тронуть тебя, убью. – И он почувствовал, как Ира задрожала всем телом.

– Что с тобой? Я тебя испугал?

– Я вспомнила твой взгляд после разговора с дедом Пашей.

– Спи.

– А ты опять будешь думать?

– От этого, возможно, зависит наша жизнь.

– Тогда не буду мешать.

Она свернулась калачиком и отодвинулась к стенке. Он поднялся и набросил на себя халат. Она повернула к нему голову:

– Ты куда?

– Пойду, покурю возле камина. Спи.

– Ты обещал не курить…

– Когда все закончится, брошу.