Призрак с Вороньего холма. Ужин с аристократом

Посулив начальнику своего избирательного штаба премию, да еще проявив неслыханную для себя щедрость, пообещав Казиеву не сто тысяч долларов, как он просил, а сто пятьдесят, она предполагала снять эту сумму со счета совместной компании, зарегистрированной на Дэна Вайтли. Создавая фикцию на Кипре в так называемой свободной зоне, Мака надеялась убить двух зайцев. Во-первых, она уводила капитал от своих компаньонов, поскольку распоряжаться счетом без санкции Дэна никто не мог, а во-вторых, прятала бизнес от налогов любимой родины. За покорность Дэна она была абсолютно спокойна. Рассеянный ученый ровным счетом ничего не понимал в бизнесе и обожал свою русскую жену Светлану. Поэтому безропотно исполнял ее указания. Таторина была штучка сложнее, и если бы не одно обстоятельство, Мака бы ей деньги не доверила. Но Светлану она тоже не опасалась, понимая, что любой финансовый скандал в семье старого лорда грозит ей разводом. А этого русская невестка сэра Вайтли боялась больше всего. И дело тут не столько в ее страхе потерять благополучие под крылом обеспеченного мужа, сколько личные амбиции молодой женщины. Светлана родилась и выросла на окраине Воронежа. Мать ее работала медсестрой в больнице, отец пил и рано умер. Мать-одиночка работала в три смены, чтобы дать Светлане образование. Но дочь не только желала получить диплом. Ее хрустальной мечтой стал брак с москвичом или петербуржцем, чтобы через замужество заделаться столичной дамой. Но когда в Воронежский пединститут приехал на практику сын английского аристократа, скромная студентка потеряла голову и о российских столицах тут же забыла. Потеряла она голову не от любви к чудаковатому очкарику, а от перспективы породниться с такой фамилией. Стать титулованной леди превратилось для девушки в идею фикс.

Мака познакомилась со Светланой уже в Англии. Они пару раз посидели в кафе, и ушлая бизнес-леди просекла все потайные пружины супруги профессора. Мисс Таторина-Вайтли не смогла удержаться, чтобы не пожаловаться соотечественнице. Она только здесь узнала, что женой лорда никогда не будет. В законах королевства воронежская дева разбиралась слабо, и очень рассчитывала получить наследство и титул. А тут этот средний брат Донавальд! Мака эту информацию тут же приняла к сведению. Сама она никогда не интересовалась высшим обществом, считая людей этого круга пижонами или слюнтяями. Но понять Светлану, как может понять одна плебейка другую, ей было несложно. На третий или четвертый приезд, уже завербовав Свету для слежки за Голеневым, Мака намекнула профессорше, что люди смертны, это касается и Донавальда, и мечта Светланы вовсе не так безнадежна. Мака даже призналась новой подруге, что начала свою карьеру с гибели дружка, который отбыл в иной мир не без ее участия, и увидела, как у Светланы загорелись глаза. Эту тему Мака несколько лет не поднимала. До тех пор, пока не понадобилось организовать фиктивную фирму. Во время беседы о деталях СП, она и дала понять Светлане, что послушных и усердных работников ценит и поощряет. И помочь с титулом тоже бы могла, но сперва Света должна доказать свою преданность и исполнительность. Та готова была целовать своей благодетельнице руки, и за свои деньги на Кипре бизнес-леди не беспокоилась. Она знала, что Светлана исполнит любой приказ, связанный с ее бизнесом. И тут жуткая накладка.

Голенев поступил элементарно. Он встретился со старым лордом и выложил ему все начистоту. Это был самый простой, но и самый верный способ ей нагадить. У таких, как сэр Вайтли и его сынков, главное честь. Это как кнут, которым обуха не перешибешь.

Известие, что фирма на Кипре ей больше не подвластна, Мака кое-как пережила. Она затеяла устранить Голенева физически, и добраться до денег СП для нее теперь только дело времени. Но получить удар от своего самого надежного работника она никак не ожидала. Она приехала в Глухов, чтобы забрать не только премию для Казиева, но и крупную сумму на поддержание предвыборной гонки. Эта гонка, как топка прожорливого паровоза, сжигала все, что в нее бросишь. Но остановиться Мака уже не могла, да и не хотела. Государственная Дума для ее честолюбивых планов являлась лишь началом пути. Мака близко подошла к людям большой власти и поняла, что вовсе не глупее многих из них. К тому же ей открылись чисто человеческие порывы сильных мира сего. Если в газетах печатали новости о слиянии или приватизации очередной крупной компании, Мака видела, что за этой акцией стоит конкретный интерес одного из них. Подобное поведение политиков ей казалось вполне нормальным, и когда водитель ее “Мерседеса” пережидал кортежи кремлевских вождей, она легко представляла себя на их месте. Но чтобы в наше время занять Олимп, нужно очень много денег. А в сложившейся ситуации реальные деньги она могла получить только в Глухове. На жизнь хозяйке хватало поборов, что выбивали из местных бизнесменов ее “мальчики”, а на политику она рассчитывала тратить прибыль супермаркета и двух заводов, общее руководство которыми осуществлял Отто Максович Вербер.