Призрак шимпанзе

— Пойдем, Эдди! Посмотрим, что там происходит.

Мы поднялись по ступенькам и вошли в холл. Я ждал, пока она разговаривала с медсестрой через окошко. Через некоторое время она вернулась ко мне.

— Ему лучше, но он сейчас спит. Доктор сказал, что следует отложить все посещения до завтра. Пойдем!

И она взяла меня за руку.

— Разумеется! Зачем торопиться? — сказал я.

— Такси стоит у входа. Я предупредила шофера, что, возможно, не смогу увидеть отца, он согласился подождать.

Действительно, такси стояло у входа. Когда машина двинулась к городу, я обнял Риту одной рукой. Она крепко прижалась ко мне и спросила:

— Зачем ты сюда приехал, Эдди?

— Ты сама знаешь зачем.

— Да, думаю, что знаю. Но тебе не следовало этого делать. Тем хуже для тебя, Эдди.

Я усмехнулся.

— Я не слышал от тебя более приятных слов, Рита. Ругай меня, мне это нравится.

Потом я обнял ее еще крепче и спросил:

— Ты любишь меня хоть немножко, Рита?

— Что такое любовь?

— То, что я сейчас чувствую.

Она отодвинулась и посмотрела мне в глаза:

— Мне кажется, ты просто чувствуешь зуд в одном месте.

— И это тоже. Но эти две вещи всегда идут рядом. И когда они обрушиваются на человека, он чувствует себя очень несчастным.

— Я тоже была несчастна, Эдди. Но мне нужна не любовь, а деньги. Целая куча денег. Мне нужен миллион долларов. У тебя его нет и никогда не будет. Ты для этого слишком хороший парень.

Я рассмеялся:

— А разве хороший парень не может добыть себе миллион?

Она приняла эти слова всерьез.

— Может, и найдется хороший парень, который в состоянии это сделать, но только не ты, Эдди. Скажи честно, ты можешь представить себя миллионером?

— Нет, — откровенно признался я. — Думаю, ты права, мне никогда этого не добиться. А ты-то что будешь делать с миллионом, если он у тебя появится?

— Что я буду делать? — Тут она расхохоталась. — У меня будет свой дом, шикарная одежда, драгоценности, меха…

— А в этом доме найдется местечко для меня?

— Моему мужу это не понравится. Но я смогу найти тебе квартирку на стороне и платить за нее. И тогда два-три раза в неделю…

— Восемь раз в неделю, — сказал я. — Каждый день и дважды в воскресенье.

— Если мой муж мне это позволит. Ведь ты же не думаешь, что я говорю серьезно, Эдди?

— Если ты говоришь серьезно, то лучше замолчи.

— Тогда заставь меня замолчать!

Именно это я и сделал: я заставил ее замолчать и прочувствовал этот поцелуй всеми клеточками своего тела. Раньше со мной ничего подобного не происходило. У меня кружилась голова, когда мы наконец оторвались друг от друга. В этот момент такси остановилось у подъезда отеля.

Мы пересекли холл и направились в гриль-бар. Когда мы сели за столик, Рита спросила:

— Ты голоден, Эдди?

— Да, но не в смысле еды!

— Замолчи, пожалуйста, официантка может услышать. А я хочу есть: сегодня я не успела даже позавтракать.

Она заказала себе жаркое с гарниром, а мне кофе я кусок пирога. Когда официантка отошла от нашего столика, Рита нахмурилась и спросила:

— Зачем ты приходил смотреть «живые картины»?

— Я знаю, что не должен был этого делать. Но я немного выпил и потерял контроль. Хоги сказал, что у тебя свидание с каким-то типом — я не мог этого допустить. Мне было наплевать на то, что обо мне подумают, — я должен был тебя увидеть! А теперь можешь оторвать мне голову — я вполне этого заслуживаю.

— Ладно, Эдди, забудем! Но никогда больше не делай этого, вернусь я туда или нет. — Тут она улыбнулась. — Особенно когда там находится Эстелла. Ты ей очень нравишься, Эдди. Она уже пыталась тебя подцепить?

— Нет.

— Ну так попытается.

— Ты вернешься на ярмарку, Рита?

— Я сама еще не знаю. Мне не очень-то нравятся эти «живые картины».

— Мне тоже. То есть я хочу сказать, что мне не нравится, что ты там работаешь. А ты не можешь заняться на ярмарке чем-нибудь другим?

— Чем? Демонстрировать танец живота?

— Черт возьми, ты же знаешь, что я имею в виду!

— Я знаю, что ты имеешь в виду. Но тебе придется к этому привыкнуть. Природа создала меня актрисой, танцовщицей или еще чем-то в этом роде. Прекрасное тело и мало мозгов.

— Сколько будет дважды два?

— Пять. Вот видишь, какая я, Эдди!

— Ну хорошо, я не буду больше об этом говорить.

Официантка вернулась с нашими заказами. Пока Рита ела, я пил кофе и рассматривал ее. Она была прекрасна, даже когда жевала. В тот момент я чувствовал себя самым везучим человеком на свете. Я только немного боялся спугнуть удачу, откровенно смакуя свое счастье. Я не промолвил ни слова, пока она не кончила есть. И тогда я спросил:

— А что теперь, Рита?

— А теперь мы едем на вокзал. Ты должен вернуться.

— Я должен вернуться? Но ведь я только что приехал! Я хотел бы остаться до тех пор, пока не выяснится, что твой отец пошел на поправку. Как только он будет вне опасности, мы вернемся вместе.

— Нет, Эдди. Нужно, чтобы ты уехал сегодня же. Немедленно. Мне самой хотелось бы, чтобы ты остался, но это невозможно. Может быть, пана сейчас умирает. Будет неприлично, если ты останешься.

— Но мы будем хорошо себя вести!

— Мы не сможем. Огонь и порох не могут вести себя хорошо, когда они вместе.