Призрак убийства

Стрельбище оказалось унылым местом. Фактически это была пустая полоса земли, уходящая под уклон от восточной стены дома. В дальнем конце стояла двадцатифутовая бетонная стена, изрытая дырами от множества выстрелов. Перед ней находились четыре загадочных ящика на расстоянии нескольких футов друг от друга, соединенных чем-то вроде бечевки.

— Выстрелите пару раз? — спросил майор.

— Нет, спасибо, — ответил Генри. — Я лучше на вас посмотрю.

— Как хотите. В таком случае отойдите назад, к стене дома. Итак…

Джордж Мансайпл подошел к ряду ящиков и наклонился к самому левому. К удивлению Тиббета, он вытащил из кармана зажигалку и поджег бечевку. Потом встал и пошел обратно, туда, где находился инспектор.

— Фитиль, — коротко объяснил он. Потом встал в стойку и прицелился.

— Но что…

— Тихо, прошу вас!

Генри замолчал. Он внимательно смотрел, заинтересованный зрелищем, как постепенно пламя фитиля подходит к ящику все ближе и ближе. И вдруг, без сигнала или предупреждения, случилось что-то вроде беззвучного взрыва. Крышка ящика распахнулась, и изнутри, как черт из табакерки, вылетел вверх небольшой круглый предмет. В тот же момент майор выстрелил, и предмет будто взорвался в воздухе. Тиббет не успел ничего сказать, потому что абсолютно то же самое случилось со вторым ящиком. Снова грянул выстрел, но летающий предмет продолжил свое движение невредимым и упал на землю.

Майор едва успел сказать: «Черт побери, промах!», — как сработали третий и четвертый ящики. Тут же прозвучали два резких выстрела. Майсайпл повернулся к Генри:

— Три из четырех, — сказал он. — Неплохо, в общем. Пойду заряжу новые.

Инспектор пошел вслед за хозяином к стене в конце стрельбища. Там, в жесткой траве, лежал предмет, избежавший смертельного выстрела. Генри подошел к нему с некоторым трепетом и увидел, что это всего лишь старый теннисный мяч.

Майор поднял его с земли.

— Местный теннисный клуб отдает их мне даром, как я вам уже говорил. Играть ими уже невозможно, хотя мячи еще вполне упругие. Как раз подходят для катапульты Мансайпла.

— Но как же это устроено? — спросил Тиббет.

— Очень просто. Прочный деревянный ящик, крышка привязана бечевкой. Внутри мощная пружина, на которую кладется мяч. Фитиль медленно догорает до бечевки, давая мне время вернуться к пистолету. Бечевка перегорает, крышка распахивается, пружина выталкивает мяч. А тем временем фитиль догорает до следующего ящика. Как вам?

— Поразительно, — тихо сказал Генри. — Кажется, вы говорили, что фамильные мозги вам не достались?

Майор был польщен, но ответил так:

— Одно дело — мозги, другое дело — умение работать руками. Вот, например, Клод. Он бы такого не придумал: руками ничего делать не умеет. Но дайте ему пару страниц математических формул… Да, я себе льщу, полагая, что мои катапульты — остроумная находка. Сохранились все достоинства глиняных тарелочек, исключая их заоблачную стоимость. — Говоря все это, хозяин убирал четыре использованных ящика и ставил новый набор, извлеченный из обветшалого сарая у края стены.

— Значит, — сказал инспектор, — этим вы и занимались, когда Мейсона застрелили.

— Не совсем, — возразил Мансайпл. — Я действительно ставил новую четверку, когда услышал запущенный мотор и решил вернуться в дом. Теперь, если вы отойдете подальше назад, я попытаюсь при вас выбить четыре из четырех.

На этот раз все четыре теннисных мяча разлетелись в воздухе, и майор довольно улыбнулся.

— Совершенство достигается тренировками, — сказал он, предвосхищая комплимент.

— Это стрельбище… — нерешительно произнес Генри. — Оно совершенно безопасно?

— Безопасно? Ну конечно же. — Мансайпл опять начал багроветь. — Если какой-нибудь сумасшедший не обернется и не выпалит вместо мишени в сторону дома. Это то, о чем твердил Мейсон — ушедший в сторону выстрел. А я вас спрошу, сэр: есть ли тогда вообще что-то безопасное? Ведь опасны: автомобиль, если направить его в пропасть; окно, если из него выброситься; подушка — ею можно себя задушить. И я вам еще кое-что скажу, Тиббет. — Майор потряс перед лицом Генри костистым пальцем. — Человек, убивший Реймонда Мейсона, намеренно пытался дискредитировать мое стрельбище!

— Что вы хотите этим сказать?

— Неуклюжая попытка, — ответил Джордж Мансайпл, — представить дело так, будто человека случайно убили при стрельбе в цель. Я убил.

— Вы знаете кого-нибудь, кто желал бы этого?

— Никого. Кроме, конечно, самого Мейсона.

Майор коротко рассмеялся лающим смехом.

— Тем не менее, — уточнил инспектор, — вы хотите сказать, что выстрел, убивший Мейсона, мог быть сделан со стрельбища?

— Да, это возможно.

— Но, — продолжал Генри, — это значило бы, что стрелок отвернулся от мишени, хотя такое маловероятно. Не говоря уже о том, что пистолет был найден в кустах возле входной двери. А любой выстрел, сделанный со стрельбища, был бы произведен лишь наугад. Видеть дорожку мешают кусты.

— Вы здравомяслящий человек, что бы там ни думал Эдвин, — заметил хозяин. — Я рад, что вы поняли смысл моего утверждения.

— Да, — медленно произнес Генри. — Кажется, понял. Спасибо, что показали мне стрельбище.