Призрак убийства

— Лучше бы позвонить молодому доктору Томпсону, — вполне слышно сказал епископ Клоду. — У парня совсем с головой беда.

— Из этого письма, написанного сразу после смерти старшего мистера Мансайпла, было ясно, что мистер Мансайпл на смертном одре очень старался довести до доктора Томпсона какую-то информацию, чтобы тот передал ее его сыну Джорджу. Я не мог поверить, что он просто велит не продавать дом — это в семье само собой разумелось и было упомянуто в завещании. Не мог я поверить и в то, что Директор потратил драгоценное последнее дыхание на сообщение, что он здесь в аду. Финальная ремарка в адрес доктора Томпсона также была значима.

— Какая ремарка? — спросила Рамона.

— Что доктор Томпсон — дурак. Это означало, что тот не понял смысла, который пытался передать ему Директор. Но доктор Томпсон, к счастью, был настолько щепетилен, что в своем письме майору записал слова мистера Мансайпла буквально, и у нас есть возможность их интерпретировать. На самом деле он просил не продавать не «мой дом», а «моего Гомера». То, что доктор Томпсон принял за слова «ад» и «здесь», означало «Илиада» и «шесть». Это меня сразу навело на мысль о записи в ежедневнике Мейсона — книга шестая «Илиады» на странице восемьдесят третьей содержит послание, оставленное мистером Огастесом Мансайплом его сыну Джорджу.

— От разных людей я слышал, — продолжал Генри, — что старший мистер Мансайпл к старости стал крайне подозрителен к посторонним, что никому не доверял, кроме своего юриста, Артура Прингла. Прингл, несомненно, имел инструкции передать Джорджу тайну «Илиады» — но умер до того, как мог бы это сделать. Услышав о смерти Прингла, Директор изо всех сил постарался передать сообщение сам, но не был понят. Многие годы книга стояла здесь на библиотечной полке, никем не читаемая, потому что никто из вас классическими языками не владеет. Наконец она была продана Реймонду Мейсону, который хотел декорировать свой кабинет кожаными томами. Что заставило его заглянуть в книгу, мы не знаем и не узнаем, хотя я лично думаю, что он делал вид, будто читает эти солидные тома, желая произвести впечатление на людей вроде сэра Джона Адамсона. Как бы там ни было, Реймонд Мейсон открыл книгу — чего не делал никто из вас — и выяснил тайну страницы 83. Это объясняет, почему он так отчаянно стремился купить ваш дом, перепробовал все подходы и уловки, чтобы заставить майора Мансайпла продать усадьбу — и даже погиб в отчаянной попытке это сделать.

У Джорджа Мансайпла был почти такой же вид, как во время метафизической дискуссии Клода и Эдвина.

— Я ни слова не понял из всего, что вы сказали, Тиббет, — заявил он. — Какое отношение ко всему этому имеет регистрационный номер Мейсона? Кстати, эта его машина мне всегда не нравилась.

— Наверное, — ответил Генри, — пришла пора вам на это взглянуть.

Он протянул майору книгу в кожаном переплете, и тот осторожно ее взял.

— Для меня это непонятная грамота, старина.

— Смотрите внимательнее, — сказал инспектор. — Между страницами.

Все взгляды устремились на Джорджа, исследовавшего книгу. В мертвом молчании он поднял ее вверх, показывая, что страницы 84 и 85 были склеены вместе. Видимо, сравнительно недавно их аккуратно разделили острым ножом, потому что разрез был заметен, но потом соединили снова прозрачной лентой.

Генри достал карманный нож:

— Разделите страницы, майор Мансайпл.

Джордж разрезал страницы, и оттуда выпорхнул на пол тонкий листок, исписанный выцветшими чернилами. Эдвин встал и поднял его.

— Это почерк Директора, — сказал он.

Тиббет кивнул:

— Письмо адресовано мистеру Мансайплу. — И, обращаясь к майору, добавил: — Прочтите его, сэр.

Джордж медленно расправил листок и начал читать вслух: