Призрак убитой

Тут прозвучал строгий голос дежурного по управлению, услышавшего неподобающие переговоры:

– Прекратите засорять эфир!

На сопке Живин распорядился:

– Лапин и Карпов, остаетесь в машине Харина, охраняйте место обнаружения трупа. А мы с Воркутовым выезжаем в управление, оттуда поедем по адресам, задерживать остальных ублюдков. Связь осуществляем по рации. Держите ухо востро. Они могут приехать и засветло. Все равно город сегодня пустой, опасаться убийцам нечего. – Живин недобро усмехнулся и добавил: – Так им кажется.

Когда они приехали в управление и остались наедине, Кириллов рассказал Живину историю, от которой тому стало не по себе.

– Алексеич, что-то случилось с Воркутовым. У него, по-моему, крыша съехала от горя. Мы дремали, а когда проснулись, он нам рассказал, что Юлия прошла перед машиной. Я его спросил, как он в темноте ее разглядел. Ведь фары-то были выключены. Он ответил, что Юлия вся светилась. Одним словом, парня надо отправлять домой, а то натворит он чего-нибудь, убьет одного из этих мерзавцев, а нам отвечать.

– Ты не поверишь! Наш Харин тоже видел ее. В окно машины, мол, она смотрела. Нет, надо побыстрее закончить с этим делом. Нехорошее предчувствие у меня.

– А во сколько это было? – удивился Кириллов.

– Точно не знаю, но где-то около двух ночи.

– И у нас в это время! Давай позовем Воркутова и спросим.

– Не надо его трогать. Пусть думает, что видел ее. Может, ему легче от этого.

– Юлия, получается, не простая женщина. С какой-то энергетикой.

– Ты что, и впрямь поверил? – осведомился Живин. – Померещилось им все. Давай на задержание!

Дверь квартиры Любимцевых открыла полноватая женщина средних лет.

– Что вам надо?

– Мы из милиции, нам нужен Павел. Он дома?

– Спит. А что?

– Проводите нас к нему.

– Нет, я вас в квартиру не пущу. Где санкция прокурора?

– А вот и прокурор. – Живин указал на Алексеева. – Он вам любую санкцию нарисует.

Григорий отодвинул женщину в сторону и быстро прошел через коридор, заглядывая в комнаты. В одной из них он застал спящего молодого парня.

– Павел, ты арестован. – С этими словами Живин застегнул на его запястьях наручники.

Преступник сел на кровати и принялся непонимающе озираться по сторонам.

Тут в комнату забежала женщина, обняла парня, крепко прижала его к себе и начала голосить:

– Не отдам вам его! Один раз незаконно посадили, второй не позволю! Сынок, зачем они здесь?

Живин, наблюдавший за этим, приказал:

– Одевайся! Или в трусах увезем в управление. С нас станется!

Любимцев оттолкнул мать и крикнул ей со злостью:

– Мама, успокойся! Дай мне одеться!

Когда преступника привезли в управление, было уже семь тридцать утра. Шел второй день наступившего года.

Глава 10

Живин посадил Любимцева на стул и распорядился:

– Самсон, давай за остальными. Возьми дежурного опера. Вместо Карпова, которого мы задействовали на засаде, ночью подняли Вавилова. Пусть он вооружится и едет с тобой. Дежурного по управлению я предупрежу. Он же выделит вам машину. Воркутова отправим домой. С ним действительно что-то не то происходит.

После того как Кириллов с оперативником Вавиловым уехали на задержание преступников, остававшихся пока на свободе, следователь приступил к допросу Любимцева. Живин в углу тихонько пил чай и внимательно слушал их обоих.

– Гражданин Любимцев, расскажите, чем вы занимались в новогоднюю ночь, – начал Алексеев.

– Ничем, гражданин следователь. Спал дома.

– Гражданина Харина Станислава знаете?

– Знаю. А что?

– Вы с ним не катались в эту ночь на его машине?

– Нет, конечно. Я же говорю, что спал дома. Сильно устал.

Живин не выдержал, подошел к Любимцеву, схватил его за ворот, приподнял и процедил:

– Ты, гнида, отвечай нормально на вопросы! Расскажи, как вы изнасиловали и убили женщину, которую похитили возле парикмахерской. Упомяни и о том, как ты ей голову размозжил монтировкой, а золото, украденное у нее, подарил своей парикмахерше Марине. Если ты сейчас начнешь юлить, то знай, я с тобой буду разговаривать по-другому!

– Мы ее не похищали! – нервно закричал Любимцев. – Она сама села в машину! Да, изнасиловали, признаюсь, но убивал не я, а Харин! Это он ударил ее монтировкой!

– Сволочь, боишься высшей меры! Хочешь мокруху повесить на малолетку, знаешь, что его-то точно не расстреляют. Нет уж, этот номер у тебя не пройдет. Убивал ты! Твои дружки никуда не денутся, всю правду расскажут. Так что если хочешь смягчить как-то свою участь, то говори правду. Понял, тварь? – Он опустил Любимцева обратно на стул и, тяжело дыша, коротко бросил: – Давай без фокусов!

Следователь, слушавший этот отчаянный диалог сыщика и преступника, с невозмутимым лицом продолжил допрос:

– Итак, я слушаю вас.

Но тут в кабинет ворвался Дохов.

– Что, уже раскрыли?! Почему не сообщили мне? Министру доложили?

Этот тип выдал целый каскад вопросов. Живину стало смешно от такого откровенного желания выслужиться перед начальством.

Он, еле сдерживая улыбку, ответил на все по порядку: