Призрак в машине

— Ава не сказала. — Рой едва не брякнул «но записала», однако вовремя спохватился. Он представил себе, что будет дальше. Они станут искать бумажку в ее сумке. И найдут кошелек, в котором нет ни монетки. Заинтересуются, куда девались деньги. И схватят его за воротник.

— Это было радио Би-би-си? Или телевидение Би-би-си?

— Должно быть, радио. Во всяком случае, он попросил ее встретиться с ним в Радиодоме.

— Как она туда поехала? — спросил Трой.

— Доехала до Аксбриджа, оставила там машину и села в подземку.

— Она должна была встретиться с ним в регистратуре, — быстро добавила Карен.

Барнеби попытался представить себе регистратуру Би-би-си. С тех пор как он был там, прошло около года. Калли записывала на радио спектакль по роману Генри Джеймса[106], и он приехал, чтобы пригласить ее на ленч. Инспектор помнил множество кресел и диванов, разбросанных по очень большой площади. С улицы туда мог войти любой, но, чтобы подняться в здание, требовалось зарегистрироваться и получить пропуск. Если встреча не была назначена заранее, это превращалось в большую проблему. Повсюду стояли охранники в форме.

Выходило, что его тревога не имела под собой почвы: этот Крис без фамилии действительно был штатным сотрудником. Тридцать лет работы в полиции делают человека подозрительным. Прибавь к этому богатое воображение, и изменники начнут тебе чудиться за каждым углом.

— Сэр?

— Извини.

Барнеби рывком вернулся к действительности, и Трой, который был готов прочитать ему последнюю запись в своем блокноте, помрачнел. Шеф отвлекся на секунду. Всего лишь на секунду. И лишил Троя возможности слегка поквитаться с ним…

— Видимо, Ава вернулась домой поздно. Около одиннадцати.

— Ты слышала, как она пришла? — спросил Барнеби.

Карен не ответила. Когда все умолкли и стали ждать ответа, ее осенило. Лицо девочки страшно исказилось. Она пыталась заговорить, а когда это удалось, ее голос сорвался.

— Я лежала в постели, но слышала, как она поднималась по лестнице.

Она прижала дрожавшую руку ко рту, словно хотела взять свои слова назад. Или вовсе не говорить их. Рой смотрел на нее с тревогой и опаской.

Барнеби подошел к девочке, наклонился и бережно положил руки на ее плечи.

— Карен, в чем дело? Что случилось?

— Я. Она. Я не могу. Мне очень жаль. Я не знала. Мне очень жаль. Мне очень жаль. Мне очень…

— Стоп. — Он взял ее за руку. — Все в порядке. Что бы ни было, все в порядке.

— Нет. Я это сделала. Мне очень жаль.

— Расскажи мне.

— Не могу. Не могу.

— Постарайся, Карен. — Барнеби говорил спокойно, но волновался все сильнее. — Я уверен, что мы сможем во всем разобраться.

— Слишком поздно.

Постепенно она перестала дрожать. Приступ безумия прошел, оставив после себя мучительную боль. Она смотрела на Барнеби широко раскрытыми глазами.

Главный инспектор отпустил ее руку и мягко спросил:

— Это касается твоей матери?

— Ава! — протяжно провыла она.

— Послушай, Карен, если ты не скажешь, что это было, мы не сможем помочь тебе.

«Ага, как же, поможешь ты», — подумал Рой. Этот малый знал свое дело. Комар носу не подточит.

Трой ждал, думая о Талисе-Линн. Пройдет еще пара лет, и она будет в возрасте Карен. Если бы он увидел дочь в таком состоянии, то сошел бы с ума. Даже при одной мысли об этом у него холодело в животе.

— Ты говорила с ней в ту ночь? — снова спросил Барнеби. — После того как она пришла домой?

Эти слова попали в точку. Девочка судорожно напряглась и застыла на месте.

— Может быть, вы поссорились. — Такое вполне могло быть. Ссора с матерью, вслед за которой наступает смерть. Разве после такого можно жить? — У меня тоже есть дочка. Мы всегда ссоримся.

Кейт замотала головой так, что ее бесцветные волосы разлетелись в стороны.

— Но вы разговаривали?

— Нет. Она. Она. — Карен начала плакать. — Она звала меня. На лестнице.

— Оставьте ее в покое!

Барнеби яростно махнул Рою рукой, но Карен этого не заметила. Она заплакала еще громче. По ее искаженному горем лицу покатились слезы.

— Я слышала ее. Но не вышла. Не вышла.

И тут Барнеби все понял. Понял и осознал тяжесть бремени, которое он невольно взвалил на этого ребенка. Бремени, которое она будет нести до конца своей жизни, если он ничего не придумает. Причем немедленно.

— Послушай, Карен. Доктор, который делал… который узнал, как умерла твоя мать, сказал, что метиловый спирт, который она проглотила, начинает действовать немедленно. — Он сделал паузу. — Карен, ты меня слушаешь?

— Но… она приехала домой.

— Да. Иногда проходит несколько часов, прежде чем человек теряет сознание. Но когда процесс начинается, он необратим.

Карен была сбита с толку.

— Я хочу сказать вот что. Даже если бы ты встала, то все равно ничего не смогла бы сделать. Абсолютно ничего.

— Ей… было… больно?

— Нет. Она просто легла, уснула и во сне потеряла сознание. Поэтому она ничего не чувствовала.

— Ну, вот видишь? — сказал Рой с таким видом, словно уже говорил ей это.

Она начала вытирать лицо рукавом грязной блузки.

— Ох… Это правда?

— Чистая правда.