Призрак в машине

«Уборщица», — записал Трой и спросил, как ее зовут. Затем допрос продолжил Барнеби.

— Мистер Лоусон, после этого вы возвращались в дом?

— Нет.

— У кого-нибудь еще есть ключи от Киндерс?

— Насколько я знаю, нет.

— А у этой уборщицы? — спросил Трой.

— У Дорис? Ах да. Наверно, есть.

Мэллори опустил голову на руки. Его гнев испарился так же быстро, как и нахлынул. Эти люди делали свое дело. Если Денниса действительно убили с заранее обдуманным намерением, он будет последним, кто станет вставлять им палки в колеса.

— Мистер Лоусон, нам понадобятся ваши отпечатки пальцев. Просто для исключения.

— Хорошо.

— Прошу вас как можно скорее прибыть на участок. И принести туфли, в которых вы были.

— Они сильно испачкались. — Мэлори сделал жест, как будто отгонял от себя страшное воспоминание, и поджал губы от отвращения. — Я их сжег.

Все понятно. Именно так и ведут себя ни в чем не виноватые люди. А преступники — тем более. Каждому известно, что чаще всего убийцей является тот, кто первым обнаружил жертву или сообщил о ней в полицию.

Тут Барнеби решил намекнуть, что допрос закончен. Он встал со стульчика.

— Я думаю, это все, мистер Лоусон. — Но никакой реакции не последовало. Ни внезапного ослабления физического напряжения. Ни облегченного вздоха. Этот человек казался выжатым как лимон. Возможно, действительно пора дать ему отдых. На время. — Но раз уж я здесь, то хотел бы заодно поговорить с миссис Лоусон. И с мисс Фрейл.

— Они в Костоне. У Бенни назначена встреча с поверенными Харгривсами.

— Сэр, вы знаете, о чем она собиралась с ними побеседовать? — спросил сержант Трой.

— Нет, — ответил Мэллори. — Это ее дело. Не ваше.

— Это, случайно, не поверенные мистера Бринкли? — спросил Барнеби.

— А что?

— Если они действительно были так «близки», — издевательски сказал Трой, — то мисс Фрейл могла быть упомянута в его завещании.

— Их дружба была очень крепкой, но платонической. — Мэллори с отвращением смотрел на обоих, однако его следующая реплика была адресована исключительно Трою. — Впрочем, вам этого не понять.

Барнеби отказался от мысли поесть в «Лошади и гончих». Да, конечно, в пабе можно было узнать местные слухи, но шансов на это было мало. Скорее всего, там говорили бы о неудачах сборной Англии по футболу. Или слышалась бы музыкальная окрошка: каждый кусок продолжался бы не больше минуты, достаточной, чтобы узнать мелодию. Поэтому он выбрал единственное, что оставалось.

В «Таинственном саду» им предложили тот самый столик у окна, за которым неделю с лишним назад сидели дочь главного инспектора и ее муж. Барнеби пробежал глазами меню. Сержант Трой, который предпочел бы пойти в пивную, хмуро посмотрел на вазу с пластмассовыми фрезиями.

— У них есть печенка и бекон.

— Ладно.

— Хочешь посмотреть?

— Нет. Сойдет и это. И чипсы.

— Жареная картошка.

— Все равно.

В «Лошади и гончих» было бы веселее. Смех, шутки. Может быть, стол для игры в пул. Телевизор. Вздохнув при мысли о пропущенных удовольствиях, Трой вернулся к мыслям, которые не давали ему покоя. Что о себе воображает этот Мэллори Лоусон? И что это за имя такое — Мэллори? Кто-нибудь слышал о человеке с таким именем? Лично Трой не слышал. Может, это «родовое» имя. Дурацкое имя выпускника закрытой школы, ведущего свою родословную от траханого Вильгельма Завоевателя. Трой не понимал, кому нужны эти родословные. Каждый произошел от кого-то. Какая разница, есть у тебя или твоих родственников, гниющих под могильными памятниками, бумажка с печатью?

«Впрочем, вам этого не понять». Трой в тысячный раз повторял в уме эту высокомерную реплику. Он всегда хвастался тем, что плевать хотел на мнение окружающих. Это было такой бессовестной ложью, что не могло обмануть даже Талису-Линн. Но оскорбление Лоусона он забыть не мог. Человека, который больше всего на свете хотел, чтобы окружающие признали его талант и ум, назвали бесчувственным кретином. Это был сильный удар. Можно сказать, удар в лицо.

— Не нравится мне эта вилка.

— Что?

— Она жирная.

Трой вытер вилку скатертью и начал искать доводы в свою защиту. Он вспомнил, что слышал, будто люди, унижающие других, очень не уверены в себе, и решил, что это правда. Иначе с чего им это делать? Жаль только, что в последнее время подобных типов развелось слишком много.

Хотя лицо женщины, шваркнувшей на стол их ленч, заставляло вспомнить про уксус, еда оказалась замечательной. Бекон с корочкой, хорошо зажаренная печенка и свежие персики. Причем все за казенный счет. Настроение Троя постепенно улучшалось.

— Шеф, после ленча мы пойдем к этой Фрейл?

— Сначала я хочу посмотреть, не нарыли ли что-нибудь эксперты.

— Похоже, нам повезло. Никто не был там после смерти этого Бринкли.

— Только по словам самого Лоусона.

— Думаете, его подставили?

— Пока сказать трудно.

— Нам хватит времени на пудинг?