Призрак в машине

Трой сам не знал, чего он ждет. Может быть, этот дом похож на хибару с конической крышей в виде ведьминого колпака, которую он видел в детской книжке с картинками? Или на зловещий серый замок, утопающий в тумане? Номер пятнадцатый оказался маленьким типовым домиком, имевшим общую стену с соседним и ужасно скучным. С крошечным запущенным палисадником.

— Вот он, — сказал Барнеби. — Припаркуйся у лавра.

Трой был сильно разочарован. Но когда он звонил в дверь, то немного повеселел. Коврик был расписан таинственными знаками и символами, а звонок имел форму стельной козы с глазами из зеленого стекла.

— Главный инспектор Барнеби?

— Верно. Мистер Футскрей?

— Мы вас ждали. А это?…

— Сержант Трой, — сказал сержант Трой, достав удостоверение и помахав им в воздухе.

— Входите, пожалуйста. Пройдите и познакомьтесь с моей мамой.

Они вошли в маленькую прихожую, устланную ковром с изображениями льва и единорога, короны и женщины в перевязи, державшей цветок чертополоха. Кроме того, здесь был деревянный дворецкий в полный рост, плохо, но тщательно раскрашенный и отличавшийся от нормальных дворецких наличием длинных крыльев с позолоченными кончиками. На его подносе лежали тщательно сложенные газеты и объявление: «Пожертвования: благодарим вас».

— Они здесь, дорогая. — Джордж открыл дверь, прижался к ней, пропуская полицейских, и сказал Барнеби: — Думаю, вы не откажетесь подкрепиться.

Ему никто не ответил. Мужчины просто стояли и смотрели. Они оказались в месте поклонения одной из наиболее почитаемых королевских особ двадцатого века[119]. Все стены до последнего дюйма были увешаны фаянсовыми и металлическими тарелочками, фотографиями, рисунками и картинами с ее изображениями. На книжных полках стояли ее фарфоровые статуэтки. Ее портреты украшали фарфоровые бочонки и миниатюрные позолоченные кареты. В стеклянной витрине стояла болванка, на которую была надета желто-зеленая парчовая шляпа с меховой оторочкой, украшенная перьями.

В кресле с подлокотниками сидела крошечная старушка, завернутая во множество покрывал. Ее бледный скальп покрывали клочки редких седых волос, напоминавшие вату. На морщинистом лице выделялись яркие глаза, пронзительно-синие, как барвинок.

— Добро пожаловать, — сказала она. — Садитесь, пожалуйста.

Голос у нее был поразительный. Громкий и отрывистый, как дробь палки по штакетнику. Она показала на диван с обивкой, изображавшей королевские резиденции. Барнеби сел на Виндзорский замок, а Трой — на мавзолей Виктории и Альберта во Фрогморе. Никто не знал, что сказать.

— Привет, — сказала старая леди. — Меня зовут Эсмеральда Футскрей.

Барнеби представил себя и сержанта Троя. После чего снова наступила тишина, которую нарушал лишь доносившийся снаружи стук столовых приборов.

Наконец Трой взмахнул рукой и сказал:

— Ничего себе коллекция!

— С момента ее рождения. — Старушка показала на полки, битком набитые фотоальбомами.

— Должно быть, она немало стоит.

— Деньги? — Презрение Эсмеральды не имело границ. Впоследствии Трой говорил, что почувствовал себя так, словно пукнул в церкви. — Все эти артефакты заряжены подлунной энергией, которая передается в случае возникновения крайней необходимости. Как вы, наверно, представляете себе, она нуждается в постоянной подпитке, особенно после этой операции.

— Да. Подлунной энергией, — повторил сержант так, словно это было самой обычной вещью. Он осмотрел окна с толстыми решетками и заметил, что на двери красуется сложный замок.

— А это — наш путеводный камень. — Она с трудом протянула руку и положила ладонь на молочно-белый шар, сиявший и пульсировавший, как подсвеченное сердце. Трой стал искать глазами шнур, но ничего подобного не обнаружил. — Его постоянно поддерживает мой проводник, Ху Сун Кьон.

— Это очень… э-э…

Барнеби закрыл глаза и мысленно заткнул уши. Он был по горло сыт тайными обрядами; опыта общения со спиритизмом хватило бы ему до конца жизни.

Троя заинтриговал серый пух в углу рта миссис Футскрей. Сначала он предположил, что у старушки пробиваются усы, но потом пригляделся внимательнее и увидел перья. У него побежали мурашки по спине. Конечно, птиц старуха не ела. Он всегда считал спиритов вегетарианцами. Эсмеральда заговорила с ним снова.

— Наверно, вы помните, что случилось, когда она присутствовала на салюте в Кларенс-хаусе[120]?

— Я не уверен…

— Она споткнулась, когда сходила с трибуны.

— Точно, споткнулась! — воскликнул сержант Трой.

— Я отвлеклась только на мгновение, но этого было достаточно. Конечно, я тут же все исправила.

— Значит, все обошлось?

— Естественно. Понимаете, линия передачи энергии осталась открытой.

Вошел Джордж, толкавший перед собой сервировочный столик. Главный инспектор отверг предложение, боясь, что его напоят каким-нибудь ведьминым варевом из внутренностей мертвеца, вырезанных под луной во второй четверти и сдобренных потом повешенного.

— «Сэйнсбери брекфест» или «Эрл Грей», сержант?

— Пожалуй, я тоже выпью чашечку, — сказал Барнеби.