Призрак в Монте-Карло

— Меня никто не должен встречать.

— Да? Значит, мадемуазель хорошо знает Париж?

— Нет.

— Но… но… молодой даме опасно так поздно ходить по городу. Позвольте проводить вас туда, где вы собираетесь остановиться.

— Я не знаю, где мне остановиться.

Ей было приятно услышать в его словах сочувствие. Тогда Эмили еще не знала, что в этом заключалась его работа — заговаривать с молоденькими девушками, одиноко стоящими на вокзале. Просто из-за тусклого освещения он не сразу разобрался, что она гораздо старше, чем ему показалось вначале. Однако он продолжил разговор. Эмили честно сообщила ему, что приехала из Бретани искать работу.

— Вы умеете готовить? — спросил он.

— По крестьянским меркам — да, — ответила она. — По парижским — не знаю.

Ему понравился четкий, не лишенный юмора ответ.

— По счастливой случайности я могу предложить вам работу, — сказал он, — так как мне самому требуется экономка.

Потом уже Эмили поняла, что он обладал удивительной способностью пробуждать в своих жертвах искренность и пользовался их доверием, а тогда она без всяких сомнений и угрызений совести отправилась с вокзала к нему домой. И только через две недели она обнаружила, что обязанности экономки включают в себя и личные отношения с хозяином, а еще позже она поняла, что представляет для Леона особый интерес.

Французы редко объединяют дело и удовольствие, а так как работа Леона была связана с женщинами и с их привлекательностью, он был совершенно невосприимчив к их чарам. Но, как выяснила через несколько лет Эмили, темпераментный мужчина — это очень утомительно, так как невозможно предугадать, что ему взбредет в голову в следующее мгновение.

Сам Леон Блюэ, занятый предоставлением удовольствий и развлечений другим мужчинам, редко предавался им сам. Несмотря на добродушный вид, который подчеркивался крупным телосложением, в его характере, как это ни странно, было очень много женского. Ему нравилось, когда им командовала женщина. Ее резкие окрики возбуждали его сильнее, чем ласковые слова. Женщина была для него желанна, когда ее глаза темнели от гнева, когда она вся кипела от злости, ее голос гремел, а тело было напряжено.

Эмили с трудом поверила своим глазам, когда обнаружила, что Леона привлекают ее грубость и полное презрение, которые она испытывала к нему чуть ли не с первого дня работы у него. Ее благодарности за то, что он дал ей пристанище и возможность зарабатывать себе на хлеб по приезде в Париж, хватило до того момента, пока она не увидела, в каком беспорядке содержится его дом и во что его превратила постоянно меняющаяся прислуга.

Начать с того, что в доме была грязь. Дом должен быть чистым — чуть ли не с пеленок поучала свою дочь Мари Ригад. Эмили пришлось мыть, чистить, стирать и убирать до тех пор, пока все вокруг не засверкало и в доме не установился свежий запах мыла и пчелиного воска.

Пока Эмили работала, ее почтительное отношение к хозяину исчезало вместе с грязью. «Пусть он выглядит преуспевающим, — думала она, — но он не может быть хорошим дельцом, если доводит свой дом до такого состояния». Она всегда прямо высказывала свое мнение, поэтому, когда как-то раз Леон Блюэ пришел на обед, она все выложила ему. Вскоре она устраивала так называемые «выговоры» ежедневно, когда он приходил домой.

К ее удивлению, он не сделал попытки остановить ее, казалось, ему нравились ее едкие замечания, он наслаждался ее недовольством, он стал все больше и больше стремиться к ее обществу. До ее появления он обычно обедал в ресторане, но теперь он стал приходить домой, объясняя это тем, что ему надо быть на работе не раньше семи вечера.

Эмили особо не интересовалась, чем он занимается. Раз он платит ей, какая разница, где он достает деньги. Когда он рассказал ей все, она просто пожала плечами. Новость ни удивила, ни ужаснула ее. Если на свете существуют мужчины, их вкусы надо удовлетворять, считала Эмили, хотя подобные мысли никоим образом не влияли на ее и так невысокое мнение о мужской половине человечества.

Предложения, которые делал ей Леон, относились к совершенно иной категории.

— Вам незачем так разговаривать со мной, — сказала она. — Мужчины мне не нужны. Я их ненавижу! Мой отец был английским аристократом, он сделал много хорошего моей матери. Я ни разу не видела мужчины, ради которого стоило бы пошевелить хотя бы пальцем, меня воспитали так, что мужчины должны относиться ко мне с уважением. Я не намерена терпеть другое отношение к себе, и если вы продолжаете настаивать, я лучше подыщу себе другую работу.

К ее полному изумлению, Леон Блюэ предложил ей выйти за него замуж. Она была так поражена, что сразу не отказала. Пока она колебалась, он рассказал ей еще кое о чем, что значительно усилило ее колебания. Он рассказал ей, сколько он стоит.