Призрак в мундире

Разделив партизан на две группы, Шелестов и Буторин начали планомерно прочесывать лес по обе стороны от дороги в месте нападения на конвой. Осматривали все: и пни, и ворохи листьев, и дупла деревьев, даже приметные бугорки на почве. Прошло часа три, но поиски были безрезультатными. Когда вся группа собралась вместе за деревьями, Буторин предложил расширить полосу поиска, но Шелестов только покачал головой.

– Не мог Майснер отбежать далеко от дороги. Не было у него на это времени. Его бы наши же в горячке боя пристрелили. Тут что-то не так. Решение такое: устанавливаем здесь круглосуточное наблюдение. Он должен прийти сюда, если только портфель выкрал сам Майснер. Если не придет, значит, или не Майснер выкрал портфель, или он его спрятал не здесь. Не знаю как, но мы это выясним. А пока будем разрабатывать другие версии и искать самого Майснера.

Шелестов оставил трех партизан возле дороги, а сам решил вернуться в город. Бочагова он собрался отправить в отряд и попросить Кузнецова, чтобы тот продолжил с бойцами наблюдение за дорогой. В случае появления Майснера или другого подозрительного человека, который что-то ищет, его нужно было тихо задержать и доставить в отряд под хорошей охраной. И только живым. Но отправиться в путь не удалось. По дороге вдруг потянулась какая-то пехотная немецкая часть. Партизаны и разведчики легли на землю и не шевелились. Часть тянулась и тянулась. Видимо, переход был долгим, и солдаты устали. А потом случилось вообще неприятное. Кто-то из командиров остановил движение и разрешил своим подчиненным оправиться. Немцы разбрелись по краям дороги, стали мочиться, кто-то переобувался, некоторые пили воду из фляжек. Шелестов настороженно косился на группу немецких солдат, что отошли в лес глубже. Еще метров пятьдесят, и они выйдут на партизан, и тогда бой неизбежен. И никому не известно, чем он закончится.

Буторин лежал в двух метрах левее и только шевелил губами. Видимо, ругался про себя. Ситуация была дурацкая. Но вот прозвучала команда, солдаты поспешили на дорогу, начали строиться в колонну. Наконец колонна тронулась, и Шелестов, выдохнув, опустил голову на руки. Обошлось. Колонна удалялась, но партизаны не трогались с места. Пролетела группа мотоциклистов, потом проехала гужевая колонна под хорошей охраной автоматчиков и полицаев. Шелестов смотрел на часы. Они уже четыре часа не могли подняться. Наконец движение на дороге стихло. Стало смеркаться, и можно было надеяться, что больше машин по шоссе не пройдет.

– Ну что, Виктор, – позвал Шелестов. – Уходим!

– Подожди-ка, – вдруг напрягся Буторин и удержал одного из партизан, который начал вставать на ноги. – Максим, посмотри вон туда! Видишь три березки, а слева небольшой холмик?

Шелестов стал всматриваться. В лесу становилось заметно темнее, но он все же уловил движение. Нет, это не собака, не зверь. Это человек. Он то стоял подолгу за деревом, то медленно проходил несколько шагов и снова надолго замирал на одном месте. Кто мог там так осторожно бродить? Партизан? Может быть, кто-то из местного населения? А что ему делать в нескольких километрах от села? Идет из города домой? Немцу там точно нечего делать. Если он один. А если их там несколько человек, если их много?

– Да один он, один, – как будто прочитал мысли Шелестова Буторин. – Давай я возьму его?

– Ладно, Виктор, давай! – разрешил Шелестов. – Но смотри, убедись сначала, что он один.

Буторин кивнул и исчез за деревьями справа. Шелестов ждал, продолжая наблюдать. По цепочке партизаны передали друг другу команду наблюдать и оповещать обо всем подозрительном. Как ни старался Максим, но он так и не увидел, когда Буторин пересек дорогу. Темнело быстро. Через полчаса в лесу было уже так темно, что Шелестов перестал видеть что-либо за первым же рядом деревьев на другой стороне дороги.

А Буторин, спустившись чуть правее к дороге, скрываясь за высоким кустарником, выждал немного, приглядываясь к одинокой фигуре в лесу напротив. Убедившись, что незнакомец больше смотрит под ноги, чем по сторонам, он быстро прополз по дороге и затаился в кювете. Потом он выбирал момент, когда незнакомец двигался, и сокращал расстояние до него. Когда стемнело и до человека оставалось всего метра три, Виктор разглядел на незнакомце немецкую шинель без ремня. «Попался, голубчик!» – обрадованно подумал он, вешая автомат на ремне на шею. Несколько почти неслышных шагов – и он почти догнал немца. Тот все же услышал шаги и резко обернулся, но было уже поздно что-то предпринимать или бежать.