Призрак в опере

Я чихнула раз, другой, да так, что чуть не шлепнулась на пятую точку. Все-таки какая пыльная, в натуральном смысле слова, у меня работа. Я, между прочим, за годы своей частной сыскной деятельности в чем только не рылась, в каких только развалинах не блуждала. А уж мусорки, урны, пепельницы — так это почти традиционное место. Мне уже давно пора вручать почетный знак чистильщика или дворника. Скоро профессиональная болезнь разовьется — аллергия на пыль.

Я снова звонко чихнула, и, как ни странно, чих навел меня на одну интересную мысль. Я вспомнила запах, который почувствовала во время удара по голове. Вот только как определить, откуда он, на что похож? Может, в этом разгадка? Надо будет обдумать этот вариант.

Киря сказал, что нож вытерли о занавеску. Надо внимательно рассмотреть ткань. Ага, точно. Вытерли вот в этом месте. Ну и что мне это дает? Рост убийцы? Ну рост, нормальный рост. Вот если бы ткань вытерли на уровне выше моего роста или совсем у пола, тогда… А что, собственно, тогда? Нет, дело не в этом. Я отодвинула штору и увидела на стене белое пятно. Пудра? Слишком белая, да и многовато для одного лица. Ну, это не улика, след мог оставить кто угодно. Может, сама Жиндарева. На всякий случай я отковыряла со стены кусочек этого вещества, вдруг удастся через Кирю послать его на экспертизу. Но это был скорее акт отчаяния, чем осмысленное действие. Так, для успокоения совести. Я была уверена, что пятно никакого отношения к убийству Жиндаревой не имеет.

Облазив все еще раз сантиметр за сантиметром, я решила прекратить бессмысленные поиски. Никаких улик не было. То ли убийца профессионал, то ли везунчик.

Я как раз вовремя успела подняться с колен, когда в дверь ложи постучались.

— Таня, вы там? — раздался голос Нефедова.

— Да, заходите, — откликнулась я.

Вот ведь, стучится. Смешно… Интересно, он что ожидал здесь увидеть? Еще один труп? Куда ж я денусь с подводной лодки…

— Ну и как? Что-нибудь нашли? Убийца оставил следы?

Я с неприязнью взглянула на этого придурка. Не знаю почему, но он мне с самого начала не понравился. Бегающие глазки за сильными линзами очков, жиденькие волосики, тщательно прилизанные, и какие-то слишком длинные суетливые пальцы. И все выспрашивает, выспрашивает. Это простое любопытство или?..

Стоп, возьми, Татьяна, себя в руки. Тебе теперь везде мерещится подстава. Успокойся.

— Вы знаете, Сергей, в интересах следствия сведения не разглашаются. Так, кажется, принято говорить в милиции. У нас, частных детективов, с этим тоже строго конфиденциально. Не обижайтесь, но пока я ничего не могу сказать. Вы раздобыли мне план театра?

— Да, конечно. Только он, как бы вам сказать, не совсем тот… Ну, это план пожарной эвакуации. Правда, на нем все нанесено и подписано.

Сергей указал на огромный бумажный рулон, зажатый под мышкой.

— Пожарной эвакуации, говорите? Ладно. Показывайте. Пойдемте куда-нибудь, разложим его и рассмотрим.

Мы спустились вниз и зашли в какой-то кабинет, рядом с кабинетом директора. План оказался довольно древним, в самом углу стояла подпись какого-то пожарного начальника и цифры: 20.09.1980. Надеюсь, что в театре с тех пор ничего не перестраивали.

Нефедов мне показал, где что находится, что куда выходит. Интересно, когда это он успел так хорошо выучить внутренности чужого театра? Кое-что я зарисовала для себя, глянула на всякий случай, где расположены аварийные выходы. Их оказалось еще три, на всякий случай я отметила и их. Мало ли, вдруг пригодится.

После этого я попросила Сергея показать мне гримерку Лилианы. К двери-то он меня привел, но ключи не дал.

— Знаете, Арарат Багдасарович просил никого туда не впускать. Сами понимаете, там ее личные вещи, дорогие ему как память. Он хочет хотя бы на время сохранить там все как было. Все-таки погибла любимая, дорогая сердцу женщина. Наверное, ему неприятна мысль, что кто-то будет рыться в ее вещах. Арарат Багдасарович просил подождать вас до завтра. Он сам с вами сюда пойдет.

Интересно, это что, отговорка или причина? Так вот она какая, настоящая мужская любовь. Если, конечно, это не предлог. Ладно, выясним. Что он скрывает там? Это просто сантименты или что-то более серьезное? Хотя кто его знает, у каждого есть свои секреты. Надо ли мне в них вникать, вот это вопрос.

Ну и ладно, у меня сейчас и другие дела есть. Я сделала вид, что вполне согласна с просьбой своего работодателя, пусть Нефедов передаст хозяину, что действую в соответствии с его условиями. А там будь что будет.

Нефедову, видимо, были даны довольно строгие указания: он с беспокойством взирал на мои колебания и с облегчением вздохнул, когда я предложила ему пойти прогуляться. А заодно поговорить о житье-бытье труппы. Сергей был настоящей ходячей энциклопедией, он знал и любил театр. Однако… все было не так просто. Вернее — совсем не просто.