Призрак войны (ЛП)

Я открыл на мгновение рот, потом снова закрыл. Меня положили в гроб и я своими руками закрыл за собой крышку. Косвенные доказательства могут превратить меня в главаря группы, тогда как вещественные доказательства представляли собой полосу разрушений, ведущую прямо к моей двери. Ловкий мной пожертвовал, получив возможность исчезнуть. Рейс будет утверждать, что он переломил хребет ПЭФ, его начнут воспевать как героя, а после этого Ловкий использует другие ячейки для совершения чего-то ещё и сокрушит Рейса. Моя ячейка и вправду оказалась наживкой в ловушке, но, вместо того, чтобы дать ей сработать против Рейса прямо на месте, они хотели, чтобы его спесь подготовила почву, а затем собирались уничтожить его так, как Лейквуд уничтожила «Копателя».

Я посмотрел вниз, на свои колени в цветастых штанах.

– Вы не задержали грузовой ховер?

– Брошен, но твои люди далеко не уйдут. – Рейс продолжил чванливо расхаживать, после чего махнул рукой освобождающим жестом. – Он ваш, забирайте его. Уберите его отсюда.

– Что? – Я попытался вскочить со стула, но Лейквуд положила руку на моё плечо и вдавила меня обратно. – Мы же договорились, Рейс!

– Ты не дал мне никакой полезной информации, и никогда не дашь.

– Но я тебе нужен. Тебе нужно устроить показательный процесс, я нужен тебе!

Он фыркнул:

– Чепуха. Я позволю леди Лейквуд забрать тебя и подчеркну, что ты – известный террорист, которого не сумели задержать власти Акамара, но который не смог ускользнуть от меня. Я буду долго и громко рыдать по поводу невозможности самому тебя осудить и я поклянусь заполучить тебя обратно, как только на Акамаре с тобой закончат, а это избавит меня от кучи проблем с бюджетом. Судебные процессы дороги, а пресс-конференции – нет.

– Я не отправлюсь на Акамар! – я выдернул плечо из под её руки. – У меня есть права. Я требую их исполнения. Я хочу слушания об экстрадиции!

Рейс захихикал.

– Ты республиканский заключенный. Не в моей юрисдикции.

– Послушай, ты, напыщенная обезьяна, ты так часто превышал свои полномочия, ты можешь сделать это еще раз. Задержи меня здесь.

Его глаза выпучились, а лицо побагровело.

– О, я подвергаюсь такому искушению, но единый кодекс делает меня последней инстанцией в подобных вопросах. И я решаю отклонить все ходатайства о проведении слушаний о возможности запрета экстрадиции. Он ваш миледи, делайте с ним все, что хотите.

– Вы очень любезны, командующий. Я этого не забуду.

Рейс широко улыбнулся.

– Не забудьте напомнить обо мне вашему начальству.

Рейс вымелся из комнаты и через открытую дверь появились охранники Лейквуд, Джек и Джилл. Джек поставил меня на ноги и проверил наручники на моих запястьях. Джилл сковала мои лодыжки прочной метровой цепью. Пила «Марии» с ней бы справилась, но на это потребовалось бы больше времени, чем можно себе представить.

Правда, Лейквуд сделала мне одно одолжение и перед тем как меня спешно потащили в гараж на подземном уровне и затолкали в ховер, подождала, пока Рейс не созовет журналистов на краткую пресс-конференцию. Вела ховер Джилл. Джек сидел рядом со мной, положив свою мясистую правую руку мне на шею. Я восседал посредине сиденья, а леди Лейквуд вжалась в угол. Я чувствовал, что она за мной наблюдает и замечал легкие вздрагивания её головы.

Принадлежность к Республике позволила нам проехать на территорию космопорта и, минуя проверку, на борт посадочного корабля «Вэлиент» класса «Леопард». Будучи одним из самых маленьких типов посадочников, он имел аэродинамическую форму и мог нести четыре боевых меха. Сквозь люки грузового трюма я видел два, которые, как я решил, были «Центурион» и «Блэк Хок».

Джек помог мне выйти из машины, затем оторвал меня от земли и промаршировал со мной по погрузочной аппарели. Джилл загнала машину в грузовой трюм по другой аппарели. Я ожидал, что Джек протолкает меня по узким коридорам в крошечную камеру и прикует там к стене, но вместо этого от отвел меня в довольно большую кают-компанию и усадил в относительно удобное кресло.

Сам он стал рядом с люком, спиной к переборке. Он стоял там, где я едва мог его видеть не поворачивая голову вправо, что я делать не собирался. Он хотел, чтобы я на него поглядел, и я отказывался. Из-за моего заплывшего левого глаза я, однако, не замечал Лейквуд до того момента, пока она не прошла слева от меня и я вздрогнул, загремев цепями.

Джек рассмеялся.

Лейквуд села на краю прямоугольного стола, спиной к переборке, противоположной двери.

Она посмотрела мимо меня.

– Благодарю вас, сержант Гаскин, вы можете идти.

– Как пожелаете, миледи. Хотя он и скован, но он все ещё опасен.

Она медленно кивнула.

– Я буду осторожна.

Я фыркнул.

– Я тоже. Я не скажу ни слова об Акамаре, делайте со мной, что хотите.

– Это я уже слышала. – Дверь за Джеком закрылась и она, оттолкнувшись рукой, встала со стола. – Тем не менее, я думаю, что обладаю ключом, который поможет развязать ваш язык.

И с этими словами она взяла моё лицо в свои руки и запечатлела на моих губах третий по качеству поцелуй, из всех, что я когда либо пробовал.

11