Призрак замка Гримуар. Рождественский детектив

Все двоилось, смешивалось, как осколки ночного кошмара в чудовищной мясорубке.

«Over and over…» – повторял Синатра.

Мари казалось, что лица на картинах в старинных рамах провожали ее внимательными взглядами. Пожалуй, ей все-таки лучше выйти наружу. Здесь слишком много лиц, слишком много глаз, которые следят за каждым ее движением!

Она потрясла головой, чтобы прийти в себя.

Гости, отражения в зеркалах, глаза на картинах – совсем как живые…

Да, великолепные копии. Редкостного качества. Совсем как оригинальные полотна… Вдруг она моргнула, вздрогнула и замерла. Взгляд ее остановился.

Неужели?.. Она споткнулась и ухватилась рукой за стул.

Святой Магеллан, неужели? Она провела рукой перед глазами. Нет, не может этого быть!

Внезапно в голове ее стало ясно, мельтешение перед глазами прекратилось.

Она быстро отвела взгляд от картин, уставилась на собственные якобы развязавшиеся шнурки и изо всех сил попыталась придать лицу спокойное выражение.

Потом незаметно окинула взглядом гостей.

На нее смотрели почти все.

Хозяин смерил ее удивленным взором, заложил руки за спину и тут же равнодушно отвернулся.

Елена прекратила плакать и лишь изредка всхлипывала, испуганно поглядывая на Мари.

Ван Фу уже спешил к ней со стаканом воды.

Мари натянуто улыбнулась и, пытаясь унять дрожь в голосе, сказала:

– У меня внезапно закружилась голова. Это неудивительно: я почти не спала сегодня. Но мне уже легче! – Она улыбнулась еще шире. – Не беспокойтесь. Я, пожалуй, пойду на улицу, пройдусь вокруг дома. Мне сейчас не помешает свежий воздух.

Она взяла из рук Ван Фу стакан с водой, осушила его до дна и быстрым шагом направилась прочь из холла.

Ей казалось, что спину ее пронзают тысячи внимательных взглядов. Как иглы, задевающие зубной нерв…

Она вышла на улицу.

Ледяной воздух царапнул когтистой лапой щеки, ветер бросил в глаза горсть колючих снежинок.

Нет, не может быть… Хотя, собственно, чему удивляться? Если уж быть совершенно честной с собой, она должна была понять все с самого начала.

Итак, еще одна часть пазла наконец-то сложилась. Самый его краешек.

Теперь самое главное – не выдать того, что она заметила.

Иначе ей конец.

Она взяла в руки снег и натерла им щеки, чтобы прийти в себя. Потом зашагала вокруг дома.

Окна гостиницы светились мягким желтым светом. Казалось, что там, внутри, царят уют и спокойствие. Большой теплый дом – безопасная гавань в снежной пустыне. Но как обманчив бывает фасад!..

Мари остановилась под окнами библиотеки.

Краешек пазла – это большой шаг вперед. Но это открытие, увы, все равно ничего не объясняет, ровным счетом ничего…

Она вздохнула и посмотрела наверх.

Как же стрелявший в нее человек скрылся из библиотеки? Выброс адреналина подхлестнул мозг, тот заработал четко и ясно, но ответ все равно не приходил.

Мари топнула ногой, подхватила с земли пригоршню крепкого снега, слепила снежок и в сердцах подкинула его вверх, вложив в бросок все отчаяние и страх последних дней. И тут же пожалела о глупой выходке. Она же не ребенок, в конце концов, нужно контролировать свои эмоции. Особенно сейчас.

Девушка подняла голову наверх, проверяя, не попал ли снег в стекло. На глаза ей упали пряди распустившихся волос.

Нет, все тихо. Окна все так же горели мягким ровным огнем.

И тут внезапная мысль пронзила ее.

Она стала загибать пальцы, считая: один, два, три, четыре…

Досчитав до конца, недоверчиво взглянула на свою руку, потом снова на окна и начала считать по новой. Да, так и есть.

Брови ее поползли наверх.

Она покачала головой и в задумчивости посмотрела на каменную кладку стен.

И тут в сантиметре от ее уха просвистело что-то тяжелое.

Мари отпрянула.

На земле, глубоко впечатавшись в снег, лежала антенна.

Не медля ни секунды, Мари бросилась обратно в дом.

Глава 49

И он устал,

В степи упал…

Предстала Тень из Ада,

И он, без сил,

Ее спросил:

«О Тень, где Эль-Дорадо?»

Эдгар Алан По

– Да, совершенно точно нарочно сбросили, – сказал Женька, вертя в руках антенну. Щеки его приобрели бледно-пепельный оттенок, будто их припудрили сажей, пухлые губы дрожали. – В креплении я ручаюсь! С такой высоты – да на голову… – Он судорожно вдохнул ртом воздух, вернул антенну на стол и одним пальцем отодвинул ее подальше от себя.

Узнав о происшествии, Женька первым делом лишился чувств. Он удачно упал на пришедшийся очень кстати диван и отдавил лапу спавшему на подушках Амадею. У управляющего нашелся нашатырь, и Женьку быстро привели в чувство, что, впрочем, не особо помогло ситуации: он закатил истерику, которой позавидовали бы лучшие артисты драматических театров. Лишь после того, как в беднягу влили пузырек валерьянки и дали закусить «Захером», он немного успокоился, но при каждом удобном случае упорно пытался устроить новую трагическую сцену.

– Женька, уймись, антенна все-таки пролетела мимо, – сказал Леонид. – Держи себя в руках, нам сейчас нельзя расклеиваться.