Призрак Золотой орды

Война эта не стихала еще четверть века. В конце концов четырнадцатилетний внук умершего к тому времени Фридриха Конрадин был взят в плен сторонниками папы и обезглавлен, что полностью противоречило принятым тогда рыцарским правилам ведения войны (касавшимся дворян и монархов). Мало того – род Гогенштауфенов был истреблен полностью. В 1273 г. на императорский трон взошел австрийский герцог Рудольф Габсбург, положив начало «эре Габсбургов», столь печально закончившейся в нашем веке.

Должно быть, папа пережил в свое время нешуточный страх, что и вызвало столь лютую ненависть к Гогенштауфенам, вырезанным под корень…

В этой связи нелишне вспомнить итальянские хроники XIII в., где прямо пишется о «татарском» посольстве, отправленном к Фридриху, и преподнесенных императору дарах. А другие исследователи отмечают многозначительный факт: при известии о вторжении в Европу «татар» страх охватил все державы и всех государей… кроме Фридриха! (Это и понятно: ему-то чего было бояться?! Уж он-то знал, кто движется, куда и зачем.) И наоборот: спешно отправленные к «татарам» папские гонцы встретили самый нелюбезный прием (а как же хваленая «монгольская» веротерпимость? – А. Б.).

И поневоле закрадываются определенные подозрения насчет обстоятельств смерти Александра Невского, которую тогдашняя молва объясняла отравлением. Подозревали в этом «ордынцев», но поскольку мы знаем, что главой «ордынцев» как раз и был Невский, вряд ли стоит верить, что он отравил сам себя. А вот в тогдашней Италии отравление развилось в настоящее искусство…

Очень уж близки во времени загадочная смерть Невского и истребление Гогенштауфенов. И, если принять версию о «глубоком рейде» русской армии в Европу, направленном против папы, гораздо легче понять форменный шквал «антитатарской» пропаганды, забушевавший в Европе…

Об этой насквозь лживой, насыщенной самыми несообразными фантазиями «татароведческой литературе» мы подробнее поговорим позднее. А пока что рассмотрим еще один неимоверно любопытный аспект проблемы – дальнейшую судьбу необозримой «монгольской державы»…

Но сначала – небольшое дополнение. Уже дописав этот раздел, автор, к своему удивлению, обнаружил, что оказался в положении героев романа «Дочь времени». Помните, как они, успешно реабилитировав короля Ричарда III и гордясь собой, вдруг обнаруживают, что схожие попытки, оказывается, делались еще триста лет назад?

Так вот, в одном из солидных исторических трудов, чуть ли не на самой последней странице, в «примечаниях к примечаниям», мельчайшим шрифтом напечатано, что польский историк Мартин Кромер (1512-1589) упоминал… об участии войск галицко-волынских князей в походе «ордынцев» на Сандомир и Краков!

Я не мог, конечно, в сжатые сроки раздобыть труд Кромера, но дополнительные сведения о нем отыскал. Это был не бедный монах, трудившийся в отдаленной обители, а известный хронист и писатель, секретарь короля Зыгмунта Августа, епископ области Вармия. Следовательно, имел доступ к лучшим архивам и библиотекам своего времени…

50-летию

со дня рождения Н. А. Морозова,

выдающегося ученого

и последнего энциклопедиста

I тысячелетия,

посвящается

В СТРАНЕ МИРАЖЕЙ

Своим рождением эта книга обязана трем немаловажным обстоятельствам: любви к истории, любви к детективам, любви к логике.

Три эти привязанности, причудливо переплетаясь, и заставили однажды обложиться кубометрами книг, после того, как стало окончательно ясно: что-то не в порядке с наукой историей. Весьма даже не в порядке. Настолько, что отдельные циники все настойчивее (и аргументированно, между прочим!) начинают заявлять, что наука сия страдает, мягко говоря, некоторыми недостатками и кое в чем чертовски напоминает даже и не науку вовсе: то ли рабочую практику языческих шаманов, то ли абсолютно лженаучные забавы вроде пресловутой уфологии. Поскольку методики очень уж похожи…

Прежде всего, история – не из тех наук, которые совершенно справедливо принято называть «точными». Методы точных наук давным-давно отработаны и, в общем, исключают бесплодные умствования, основываясь на жестких правилах эксперимента.

В исторической науке невозможно установить абсолютную истину. Существует, конечно, набор неких фундаментальных фактов, которые из-за своей масштабности либо обилия достоверных документов таковой истиной считаться безусловно могут – например, открытие Америки испанцами, войны с Наполеоном, Варфоломеевская ночь.