Призраки

Они все знали эти истории. Про женщину, обернутую в оливковое масло. Про парня с собакой, которые оба сварились заживо. Но Олсон слушал эти истории с особенным интересом; его глаза сверкали, как два леденца. Это было подтверждение тому, что так мило и дорого его сердцу. Вот она, самая главная истина. Доказательство, что Бог все видит. От Бога не спрячешься. Если ты сделал что-то не то, этого уже не исправишь. После смерти мы станем гореть в аду, и нам будет так больно, что мы пожалеем, что нельзя умереть еще раз. Мы проведем вечность в мучениях, в некоем потустороннем пространстве, и никто в целом мире не захочет поменяться с нами местами.

Здесь мисс Лерой снова сделает паузу. Прикурит новую сигарету. Нальет вам еще пива.

Есть такие истории, скажет она, которые быстро изнашиваются, если их часто рассказывать. С каждым разом их драматизм потихонечку выгорает, они звучат все глупее и бледнее. А есть истории, которые изнашивают тебя. Чем чаще ты их рассказываешь, тем сильнее они становятся. Эти истории напоминают тебе, каким ты был идиотом. Был, есть и будешь.

Есть истории, говорит мисс Лерой, рассказывать которые равносильно самоубийству.

Здесь мисс Лерой постарается сделать так, чтобы слушатели слегка заскучали. Она расскажет о том, что вода, нагретая до температуры 158 градусов по Фаренгейту, вызывает ожог третьей степени за секунду.

Типовой горячий источник в Уайт-Ривере — это скважина, которая открывается в маленький прудик, обрамленный по краю коркой из кристаллизировавшихся минералов. Средняя температура воды — 205 градусов по Фаренгейту.

Одна секунда в такой воде — и носки придется снимать уже вместе со ступнями. Вареная кожа на руках прилипнет к первому же предмету, к которому ты прикоснешься, и снимется так же легко, как перчатка.

Организм пытается спасти себя сам, сгоняя жидкость к месту ожога, чтобы остудить жар. Ты обливаешься потом; обезвоживание происходит быстрее, чем при самом тяжелом поносе. При такой обширной потере жидкости кровяное давление падает. С тобой случается шок. Все жизненно важные органы начинают отказывать один за другим.

Ожоги бывают первой, второй, третьей и четвертой степени. Они бывают поверхностными и глубокими, ограниченными и обширными. При поверхностных ожогах, или ожогах первой степени кожа краснеет, но не покрывается волдырями. Это похоже на солнечные ожоги, когда верхний, отмерший слой кожи шелушится и «облезает». При глубоких ожогах третьей степени кожа проваривается насквозь и становится сухой и белой, как кожа на пальце, когда ты, вынимая пирог из горячей духовки, задеваешь костяшкой нагревательный элемент. При ожогах четвертой степени происходит омертвение не только кожи, но и подлежащих тканей: мышц, сухожилий и прочего.

Для определения размера ожога врачи используют «правило девяти». Голова — это девять процентов всей кожи тела. Каждая рука — девять процентов. Каждая нога — восемнадцать процентов. Спина и передняя часть туловища — по восемнадцать процентов каждая. Один процент — шея, и получается сто процентов

Один глоток такой горячей воды вызывает обширный отек гортани, и как следствие — смерть от удушья. Горло распухает, воздух не может проникнуть в легкие, и ты умираешь

Мисс Лерой рассказывает об этом, как будто читает стихи. Скелетизация. Сокращение кожи. Гипокалиемия. Все судебно-медицинские следственные критерии: преимущества современной судебной экспертизы над старомодными методами коронеров. Непонятные длинные слова, которые уводят слушателей. К безопасным абстракциям. Маленькая передышка, перерыв в повествовании, прежде чем мисс Лерой перейдет к самому худшему.

Можно всю жизнь строить стену из фактов между собой и реальностью.

И вот однажды, в один из таких февральских вечеров, больше, чем полжизни назад, мисс Лерой и Олсон, повар, остались в гостинице совсем одни. Накануне, за день до этого, был сильный снегопад, глубина нового снежного покрова составила три фута, и снегоуборочные машины еще не добрались до гостиницы.

И вот, как обычно по вечерам, Олсон Рид берет свою Библию и идет по сугробам к лесу. Тогда здесь еще были койоты. И пумы. Распевая «Изумительную благодать» и ни разу не повторяя один и тот же куплет на протяжении целой мили, Олсон уходит в ночь, белая фигура на белом снегу.

Две полосы шоссе № 17 скрылись под снегом. Неоновый указатель: «Гостиница» — горит зеленым на железном столбе на заасфальтированной площадке перед входом. Мир снаружи, как и в любой зимний вечер — сплошная чернота, слабо подсвеченная лунным светом. Лес за гостиницей — черные силуэты сосен, тянущихся к темному небу.