Призраки больше не молчат

Мы сидели кружком на полу на тёплом расстеленном пледе. Малыши дремали, обняв больших сшитых медведей и привалившись к моему боку, а вернувшие с прогулки старшие дети слушали приключенческую историю о лихом пирате. Даже десятилетняя Изабелла пристроилась на краешке кресла, со спицами и мотком сиреневых ниток. Девочка была настоящей мастерицей, связанные ею шали шли на продажу и раскупались мгновенно. Я переживала, что такой талант может приглянуться Ведьме, но, к счастью, та пока не обращала на малышку внимания.

– Тогда капитан бесстрашно посмотрел на градоначальника и произнёс, гордо подняв голову: «Больше жизни я люблю свободу и море. И поступаться совестью ради жалкого существования в тюрьме не намерен. Не бывать мне сухопутной крысой!» Развернулся и бросился в бушующие волны…

– И что было дальше? – схватил меня за рукав рыжеволосый Хельм, второй по старшинству из детей миссис Флетчер. Поначалу мальчик меня сторонился, но после взятки сладкой малиной (всего полстакана, а какой результат!) мы нашли общий язык.

– Он погиб? – эхом уточнила Белла.

Я покачала головой. Терпеть не могла истории с плохим финалом. В Глуши и без того проблем хватало.

– Нет, капитан смог доплыть до острова. Помните, что в воде оказались бочки? Зацепившись за одну из них, он двигался к берегу, изредка отдыхая… Так что, читаем дальше?

– Да! – громко воскликнули дети, и я приложила палец к губам, чтобы они не разбудили близнецов.

Потихоньку рассказ подходил к концу. По ходу повествования малыши то дремали, привычно обнявшись, то, в особо напряжённые моменты, открывали глаза и сжимали сцепленные руки. Задремавшая на моих коленях Рая, наоборот, проснулась и переползла к старшей сестре, больше наблюдая за её работой, чем слушая историю.

От описания драматического финального сражения меня отвлёк тихий скрип. Краем глаза я увидела, как приоткрылась входная дверь, и миссис Флетчер проскользнула из коридора на кухню. В руках у неё был большой бумажный пакет из пекарни, и я уловила аромат свежего хлеба. Впрочем, возвращение миссис Флетчер заметила не только я.

– Мама пришла! – Близняшки разом проснулись и выскочили в коридор, пытаясь обогнать друг друга. Несмотря на крепкую дружбу, между ними всегда бытовало шутливое соперничество.

С кухни раздался добродушный смех миссис Флетчер, а вскоре появилась и она, ведя за собой малышей.

– Дети вели себя хорошо? – строго поинтересовалась женщина, но я знала, что за этим тоном скрываются любовь и беспокойство. Слишком опасно быть беспечным в Глуши.

– Они молодцы: с прогулки вернулись вовремя, всё съели. Даже Рая не капризничала.

Я отодвинула книгу, аккуратно поднялась с колен и переложила спящую девочку в кроватку. Поправила одеяльце, стараясь не обращать внимания на разыгравшееся воображение – что-то во взгляде миссис Флетчер меня насторожило. Через мгновение я поняла что – в нём появилась опаска. С того момента, как женщина зашла в комнату, она ни на секунду не выпускала меня из виду.

– Может, Мэгги дочитает историю в следующий раз? Уже поздно, не будем её задерживать, – ласково попросила детей миссис Флетчер, и те, недовольно ворча, согласились.

Моя тревога усилилась. Миссис Флетчер никогда не отпускала меня домой так рано, обычно я едва успевала справиться с работой до захода солнца. Странно.

Попрощавшись с детьми и пообещав зайти на следующей неделе, я забрала куртку и вышла вслед за миссис Флетчер на лестничную площадку.

– Твоя зарплата за сегодня. Спасибо за помощь. – Женщина протянула мне деньги и вместе с ней завёрнутый в бумагу тёплый батон. Аромат от него шёл одуряющий. Помолчав, миссис Флетчер добавила: – Больше не приходи.

– Почему?

– В городе ходят нехорошие слухи о Рое. Я не хочу, чтобы мои дети оказались связаны с духами, – она смотрела в сторону.

– Так вы про контракт, – я помрачнела. Не ожидала, что новости распространятся столь быстро. Казалось бы, безделушка на руке, а сколько проблем. – Поверьте, Рой никому не причинит вреда. Вы же его с детства знаете.

– Мэгги, я видела одержимых, – миссис Флетчер покачала головой, упрямо поджав губы. – Человек теряет себя и не ведает что творит. Мой брат, – она на секунду прервалась, но всё-таки продолжила, – он был одержимым, и его убил вырвавшийся из-под контроля дух. Он пустил себе пулю в голову на моих глазах! Прости, но я не могу подвергать детей такой опасности.

– Я понимаю, – эти слова дались мне с трудом. Я отцепилась от перил, последний раз посмотрев на все так же старательно отводившую взгляд женщину. – Надеюсь, у вас всё будет хорошо.

Как я спустилась по ступенькам, сама не заметила, а в себя пришла на улице, осознав, что бессмысленно смотрю на закрывшуюся дверь подъезда. Я провела с семьёй Флетчеров год, сидела с их детьми, когда те болели, гуляла и играла с ними, учила старших чтению и письму. Они были мне по-настоящему дороги! И до чего обидно и несправедливо потерять всё это в одночасье! От злости хотелось треснуть по стенке кулаком или по-глупому разреветься. Но я сдержалась и, развернувшись, направилась к дому.