Призраки Бреслау

Вирт запустил мотор. Мок тяжело опустился на заднее сиденье автомобиля рядом с Кристель. Сквозь вонь табачного дыма, которой пропитался его костюм, чуть пробивался запах дорогого одеколона и спиртного. Девушку интриговал человек, с которым она еще ни разу не разговаривала, хотя он был частым гостем в их доме. Обстоятельства их сегодняшней встречи только подхлестывали интерес: темная ночь, поцелуи в подворотне, появление людей с внешностью убийц. Внезапно ей сделалось противно. Вот он, мучитель Альфреда, которого бросили — униженного и избитого — в одной из самых мерзких трущоб города. Девушка с отвращением отвернулась от Мока.

— Я ничего не скажу твоему отцу, Кристель. — Мок хотел было положить руку дочке Рютгарда на плечо, но вовремя опомнился.

— Можете говорить ему все что угодно, — отрезала Кристель и уставилась на ворота военного кладбища на углу Киршаллее и Лоэштрассе. — Мне плевать, что думаете обо мне вы и отец.

— Я сказал это, — тихонько произнес Мок, — вовсе не затем, чтобы завоевать твою симпатию. И не затем, чтобы успокоить тебя после любовной сцены в вонючем закоулке.

— Тогда зачем? — Глаза у Кристель так и горели.

— Просто не знал, как начать разговор. — Мок покосился на высокую грудь девушки и испуганно отодвинулся.

— Могли бы вообще не начинать. Мне не о чем с вами говорить.

На этом беседа прервалась. Охотнее всего Мок взял бы да отшлепал капризную девчонку. Однако мысль, которая пришла Моку в голову, стоило ему взглянуть на грудь Кристель, была сама невинность по сравнению с тем, что он представил себе в качестве последствий телесного наказания. Оставалось лишь прижаться к стеклу пылающей щекой и глазеть на Южный парк, к которому они как раз подъезжали. Мимо проплыли огни пивной «Под тремя коронами», потом какие-то тихие кладбища. Где-то вдали шумели деревья, шаркал по дереву рубанок, плакала маленькая девочка на руках у усталого мужчины. Девочка обнимала мужчину за шею, пыталась что-то сказать, била его кулачком по плечу, зло кривила ротик и громко кричала:

— Герр Мок, проснитесь! Водитель спрашивает, куда ехать!

Мок протер глаза, вынул часы из кармана, глянул на сердитое лицо Кристель Рютгард и буркнул:

— Я хотел отвезти тебя домой. А то пьяницы тебе проходу не дадут.

— Такие, как вы?

Мок выбрался из «хорьха» и осмотрелся. Они стояли в самом конце Гогенцоллернштрассе. Справа ветер трепал кроны деревьев Южного парка, слева тянулись солидные виллы и небольшие дома на одну семью. Их обитатели уже спали сном праведников. Никто из них не получал от безумных убийц кошмарных посылок, никого не обнимала за шею маленькая брошенная (а может быть, уже осиротевшая?) девочка, ни на кого не была наложена чудовищная епитимья за неведомые грехи. Мок обошел вокруг автомобиля, открыл дверцу и подал девушке руку. Кристель не воспользовалась его любезностью и сама ловко выскочила на тротуар.

— Такой, как я, — ответил наконец Мок. — Такие особенно опасны.

— Не стройте из себя демона, — фыркнула фрейлейн Рютгард и двинулась в направлении парка. — Мне совсем недалеко. Не хочу, чтобы вы меня провожали.

— В двух шагах отсюда, — крикнул ей вслед Мок, — мои люди сегодня нашли человека, повешенного на дереве за ноги.

Кристель Рютгард застыла на месте и посмотрела на Мока с таким отвращением, будто это лично он украшал деревья покойниками. Некоторое время оба молчали.

— В парке небезопасно, — сказал Мок, — это тебе не вдоль крепости гулять в воскресное утро, лопая мороженое после церковной службы. Здесь по ночам шляются привидения и трупы висят на деревьях или всплывают в пруду.

— Вы правда ничего не скажете отцу про меня и Альфреда Зорга? — негромко спросила Кристель.

— При условии, что провожу тебя домой.

Бреслау, пятница, 5 сентября 1919 года, два часа ночи

Они в молчании шли по темному парку. Пятна света от немногочисленных фонарей были видны издалека. Мок закурил.

— Опять не знаете, с чего начать разговор, — тихонько засмеялась фрейлейн Рютгард. Шагала она горделиво, держалась прямо. Раздражение сменилось веселостью.

— Я знаю, с чего начать, только не уверен, захочешь ли ты говорить на интересующую меня тему.

— Об Альфреде Зорге я не скажу ни слова. Еще какая-нибудь тема вас интересует?

— У тебя светлая голова, с тобой можно говорить обо всем. — Мок понял, что сказал комплимент, и смутился, словно гимназист. — Но мы недостаточно близко знакомы, чтобы касаться некоторых предметов.

— Хотите познакомиться со мной поближе? Вам мало того, что рассказывает обо мне отец?