Призраки Черного леса

— Прими, — передал я старику факел, а сам стал перебирать останки. Взяв самую большую кость, показал ее Томасу: — Что скажешь?

— Не человеческая…

— Именно так. Если на благородной латыни — scapula, а если по-нашему…

— Лопатка лошадиная, — досказал старый конюх. Осветив все содержимое гроба, стал ковыряться в костях: — Вот, это хрящ, это предплечье, а это позвонок. Здесь только лошадиные кости. А где же господин Александр?

— Ты меня спрашиваешь? — хмыкнул я, рассматривая лежавшие в гробу штаны. Взяв их в руки, посмотрел. — А штаны-то целехоньки…

Сложив все обратно в гроб, взял у старика факел, кивнул — заколачивай.

Мы выбрались из склепа. Пока Томас закрывал дверь, мне пришлось выдержать разговор с молодым священником, что ждал нас снаружи вместе с Кэйтрин. Судя по всему, дочь рыцаря уже успела поговорить с падре по поводу посещения склепа, но мне пришлось выслушать небольшую нотацию.

— Господин Артакс, какой пример вы подаете своим пейзанам, если ни разу не были на обедне?

Врать, что хожу на мессы в городском храме, я не стал. Неприлично лгать святому отцу, да и зачем брать лишний грех на душу? Сам знаю, что христианин я неважный. В храме бываю редко, на исповеди — и того реже. Обращаюсь к Господу только тогда, когда сильно припечет и мне от него чего-то надо.

Оставалось переминаться с ноги на ногу, обещать, что исправлюсь — буду и на заутрене, и на обедне, и на вечерне. Всенепременно каждый день, а если не каждый, то через день, ну, каждое воскресенье — если не в это, то в самое ближайшее, не позже, чем через месяц.

— Скажите спасибо невесте, которая молится за вас, — закончил священник и, благословив меня на прощание, ушел.

Фрейлейн Кэйтрин молится за меня? Интересно, с чего вдруг? Или положение обязывает молиться за будущего супруга?

— Ну, говорите же, — требовательно схватила меня за рукав фрейлейн. Спохватившись, убрала руку. — Простите.

Я заметил, что руки у фрейлейн поцарапаны. Не иначе, пересаживала розы.

— Фрейлейн Йорген, вы присутствовали на похоронах вашего отца и брата?

— Разумеется, — удивилась девушка.

— А кто укладывал останки в гробы? — поинтересовался я.

— Курдула укладывала, — вмешался Томас. — Господина Йохана и господина Александра нам привезли… ну, что от них осталось. В одном мешке сын был, в другом — отец. Я сам-то и не рассматривал — чего там смотреть? Гробы сколотил и велел Курдуле все по местам разложить. Фрау Йорген болела и не вставала, фрейлейн с матерью сидела. Курдула уложила, а крышки я сразу и заколотил. Незачем юной барышне на такое смотреть, а попрощаться и у закрытого гроба можно. Помню, говорила Курдула — мол, господин Йохан почти весь целый, а у господина Александра костей мало. Я тогда подумал — понятно, что мало, волки же растащили. Но кто же знал, что там лошадиные кости? Вот ведь хренова баба — человеческие кости от лошадиных не смогла отличить, а еще повариха.

Я чуть не ляпнул, что людей Курдуле варить не приходилось, но придержал язык.

— Томас, ты о каких костях говоришь? — нахмурила брови фрейлейн. — О чем он, господин Артакс? И пора уже рассказать — зачем вам понадобилось идти в склеп?

— В общем, так, — твердо, как на плацу, отрапортовал я. — Мне нужно было проверить — лежат ли в гробах кости или нет. Теперь я знаю, что останки вашего батюшки на месте, а вместо вашего брата лежат лошадиные кости.

— И что же теперь делать? — растерянно спросила Кэйтрин.

— Что делать, дорогая фрейлейн, мне пока неизвестно. Думаю, сегодняшней ночью станет понятно. Подожду вашего батюшку, спрошу. — Посмотрев на окончательно опешившую Кэйтрин, добавил: — Прошлой ночью ко мне приходил ваш отец.

— Вы, милая фрейлейн, не волнуйтесь, — успокоил девушку конюх. Слегка обняв Кэйтрин за плечи, старик сказал: — Не смотрите вы так на господина Артакса, у него с головой все в порядке. Призрак господина Йоргена к нему приходил.

— Призрак моего батюшки? А почему он пришел к вам, а не ко мне? Все-таки я его дочь, а вы всего лишь новый хозяин.

«Ты еще скажи, что призраку рыцаря невместно приходить к неблагородному зятю», — мысленно усмехнулся я.

— В конце концов, именно я потомок рыцарского рода, а он почему-то решил прийти к капитану наемников…

— Полковнику, — зачем-то поправил я девушку, улыбнувшись ей через силу. По правде говоря, захотелось (в который раз!) дать фрейлейн хорошую оплеуху — так она меня достала со своими сословными претензиями.

Мы вернулись в усадьбу. Кэйтрин, судя по всему, ушла лить слезы, а мы остались вдвоем с Томасом.

— Томас, а теперь расскажи правду, — попросил я. — Про лошадиные кости, которые Курдула не узнала, про то, что старый слуга останки не осмотрел, — это ты девчонке оставь, она поверит.

— Так, господин Артакс, нам как лучше хотелось, — вздохнул Томас. — Купцы останки самого хозяина привезли да штаны господина Александра. Курдула эти штаны шила. Ну, не хоронить же одни штаны? Мы с Курдулой туда немного костей и сыпанули.

— А что купцы рассказали?