Призраки Черного леса

Мне бы еще знать, что такое «товарооборот». Да и оборот денег я себе представлял смутно. Вероятно, общая сумма купли-продажи?

— Может — сто тысяч в год, может — двести.

— Всего-навсего от одной до двух тысяч талеров! Вы прибыли к нам из Швабсонии? Да, у вас на один талер можно прожить неделю, а у нас в Силингии — целый месяц. Вы устроились в гостинице? Сколько с вас взяли задатка?

До меня стало доходить. Хозяин гостиницы, услышав, что я собираюсь прожить у него не меньше недели, но не больше месяца, с полным пансионом и двумя денниками в конюшне, запросил с меня тридцать пфеннигов. Я был чрезмерно удивлен, потому что обычно платил задаток не меньше двух талеров, но списал это на собственную респектабельность. Мол, бритая голова и шрам поперек морды показались хозяину достойными уважения, и он поверил, что я рассчитаюсь с ним по отъезде. Прикидывал, что проживание обойдется мне талеров пять в месяц. А тут, вишь как…

— Получается, ваши цены ниже швабсонских в четыре раза?

— Не совсем так, — поправил меня ростовщик. — Не цены ниже, а стоимость серебра и золота в Силингии выше, нежели в других краях. С той стороны гор, откуда вы прибыли, есть золотоносные рудники, серебряные прииски. У нас все гораздо скромнее. У нас копают свинец, олово. Добывают болотную руду. А вот золото и серебро встречаются редко. В Ботэне, там его будет больше.

Ростовщик уже не в первый раз упоминал неизвестные мне названия — Силингия, а теперь еще и Ботэн. Всегда считал, что неплохо знаком с географией, но эти наименования слышал впервые.

Господин Мантиз нервно постукивал костяшками пальцев по столу — принимал решение. Самое забавное, что я начал опасаться — а не откажется ли он от такого вклада? Но цепкий ум ростовщика взял верх.

— Вы со мной откровенны, господин Артакс. Что ж, открою вам тайну. Я, Мантиз из рода Инсекта, имею наличными две сотни талеров. Еще десять тысяч находится в обороте. У меня есть купчие, закладные — еще десять. Условно говоря — двадцать тысяч талеров. И я — самый богатый человек в этом городе и в этих землях. Если считать ваше золото как один к двадцати к серебру, присовокупить к нему пять тысяч талеров, то на сегодняшний день вы богаче меня. Но если вы вывалите свое богатство, то рынок цен будет обрушен. Цены резко вырастут, а золото упадет в цене в соотношении один к десяти, а следом за ним обрушится и серебро. Наши товары обесценятся, среди часовщиков начнется безработица. Наши трудности заденут всю Силингию, потом и Ботэн. Денежные притоки хороши, если они не чрезмерны.

Я улыбнулся, пытаясь придать физиономии самое простецкое выражение:

— Значит, я правильно сделал, что обратился именно к вам? Ну, неужели ростовщик, у которого не одно поколение предков жило под коричневой жабой, не поможет мне правильно потратить деньги?

— Тут надо подумать, — деловито закивал Мантиз, явно польщенный моей тирадой. Стукнув костяшками пальцев по столу — я уже начал привыкать к его манерам, — спросил: — Для начала, не хотите ли приобрести недвижимость? Недвижимость — лучшее вложение средств во все времена. Хотите?

— Хочу, — сразу же согласился я. — Чей-то невыкупленный залог? Земля и усадьба?

— Именно так, — кивнул ростовщик. — Она вам обойдется в тысячу талеров.

— И земля и усадьба? — поинтересовался я. Уже входя в роль покупателя недвижимости (ух ты, как это приятно!), решил уточнить: — А сколько построек? Какова площадь земли?

— Нужно заглянуть в купчую, — потер Мантиз лапами. — А еще лучше вам самому осмотреть усадьбу. Я дам вам своего помощника, он вас проводит, ответит на все вопросы. Примете решение, а уже потом займемся документами. Когда вам удобнее?

— Да прямо бы сейчас и пошел, — пожал я плечами. — Это возможно?

— Разумеется! — горячо воскликнул ростовщик. — Я сейчас же вызову помощника. Валдо! — выкрикнул Мантиз. Пока до двери добирался быстрый топот ног, хозяин, слегка наклонившись надо мной, спросил: — Я надеюсь, в гостинице надежная охрана? Коль скоро вы собираетесь купить у меня землю, то я уже рассчитываю на часть ваших денег, — смущенно добавил он.

— Охрана самая лучшая! — не покривив душой, ответил я. — И горе тому, кто осмелится покуситься на наши деньги!

Осматривать недвижимость я пошел пешком. Решил, что будет неловко перед пешим сопровождающим, да и идти, как мне сказали, недалеко. Но минут через двадцать пожалел об этом. Валдо был неприлично молод для помощника ростовщика и удивительно легок на ногу.

Понятие «недалеко», оно довольно растяжимо. Лет пятнадцать — двадцать назад, когда я служил в тяжелой пехоте, оно означало день-два пути. Но за последние годы многое изменилось. Я не упомню, когда ходил пешком далее ста ярдов.

Город уже не казался маленьким. И еще через двадцать минут мне захотелось стукнуть своего проводника по голове. Глядишь, пока он будет в отключке, смогу немного передохнуть…

Валдо, не подозревая о моих коварных планах, топал по мощеным улицам Вундерберга, умудряясь рассказывать о местных достопримечательностях, не сбивая дыхания.