Призраки Эхо (СИ)

Чтобы прикрыть отступление, туда собирались заложить взрывчатку. В это время Кевин и Шака возились с детонаторами, выбирая место с таким расчетом, чтобы не задело своих. Остальные, рассредоточившись по саду, с большим или меньшим усердием имитировали уход за растениями, готовые в любой момент взяться за оружие. А Синеглаза пока спрятали под раскидистыми листьями цветущего ванкуверского папоротника, откуда он внимательно наблюдал за происходящим, ловя каждый запах или звук, и при этом по ментальной связи не забывая следить за ходом заседания.

Он бы, конечно, не отказался наведаться в покои профессора и обезвредить взрывчатку, заложенную под генераторами кислорода, но, как выяснилось, помимо защитного поля кабинет главы научного отдела охраняла целая система дверей не только с электронными, но и с механическими замками.

После церемонии представления профессор Нарайан дал слово Савитри.

— Ну, сейчас она им покажет, — простодушно заметил Мубарек.

Но махарани Сансары слишком хорошо понимала, что пока не время, а красивые, округло оформленные официальные речи она научилась произносить, еще когда ее мозг не имел подключения к процессору с генератором готовых текстов. Синеглаз и сам учился владеть ораторским искусством. Он ничего не загадывал, но знал, что вовремя произнесенное и правильно подобранное слово может оказаться оружием не менее грозным, нежели меч. Именно таким острым клинком стала смонтированная Эйо программа, выхода которой они сейчас ждали как условного сигнала.

Савитри тоже ждала, поэтому без запинки врала, выражая благодарность совету и распинаясь о своей бесконечной любви к жениху.

На бедного Ндиди жалко было смотреть. Хотя он пытался сохранять самообладание, его лицо выражало неподдельную муку.

— Спокойно, боец, это все сплошной блеф, — дружески похлопала его по плечу Пэгги. — Твоя махарани просто тянет время и дает нам возможность все подготовить. Заметь, она ни разу не назвала имени этого упыря Нарайана. Так что, считай, все эти признания адресованы тебе.

Остальных, включая Синеглаза, больше коробило от планов по подавлению мятежа, которые глава научного отдела, закончив с официозом, принялся излагать с таким видом, будто вносил предложения по перепланировке города или даже генеральной уборке. На самом-то деле он задумал не ремонт, а переезд, пустив прежний дом под снос. Но о своих планах предпочитал пока не распространяться, гипнотизируя совет непоколебимой уверенностью.

— Не вижу смысла тратить сейчас энергию и интеллектуальные ресурсы на взлом защитного поля, которым бунтовщики отгородили свои кварталы, — успокаивал он членов совета, объясняя нынешнее затишье в действиях охотников. — На нашей стороне играет время, а этот грозный воин побеждал всех, кто, попав в треугольник Эхо, пытался диктовать свои условия. Через пару дней, когда у мятежников закончится энергия, они сами приползут к нам, прося защиту от медуз.

— Вот ушлепок, — выругалась Пэгги, — Жалко, что вы не разрешили запустить к нему в кабинет десяток тварей пустоши.

— Чтобы они на нас же и напали? — строго глянул на нее Шака. — Вот уж спасибо! И вообще, не лишай нас всех удовольствия скрутить этому фраеру шею против резьбы!

Синеглаз облизнул нос, чтобы лучше уловить запах Нарайана. Он бы тоже не отказался узнать, какова на ощупь его гортань, или изведать вкус потрохов. Раз уж нет возможности накормить ими самого профессора. По ментальной связи он чувствовал, что Савитри тоже думает о том, насколько легко вынимается из прически острая заколка-бабочка.

— Но ведь на нижних уровнях живут и ни в чем не повинные люди: дети, женщины, старики, — всплеснула руками глава отдела социальной защиты и опеки, ухоженная молодящаяся дама в цветастом костюме, обтягивающем далеко не идеальную фигуру.

В ее устах слова о невинных детях прозвучали особенно цинично. Как поведала Камилла, все операции по изъятию детей для трансплантации проводились исключительно с ее согласия. Впрочем, эта женщина отстаивала свой шкурный интерес и не хотела терять неплохой доход.

— Кого вы называете невинными? — не скрывая презрения, повернулся к ней Нарайан. — Все обитатели нижних уровней — это бунтовщики и их родня.

— А как же охотники, их семьи и другие граждане, лояльные совету? — напомнил начальник департамента снабжения, при попустительстве которого медикаменты и предметы первой необходимости уходили на черный рынок.

— Если пострадает кто-то невинный, то его кровь падет на голову восставших, — отрезал Нарайан. — Махарани подтвердит, у нас на Сансаре с мятежниками разговор короткий.

Синеглаз знал, что при этих словах бедная Савитри залилась краской, практически невидимой под густым слоем косметики. Хорошо, что процессор быстро выровнял гормональный фон. Сколько раз ей приходилось если не подписывать чудовищные приказы своего жениха, то быть молчаливой соучастницей его преступлений! Как же Синеглаз ее понимал!