Призраки Фортуны

— Нет-нет, Найджел. Тут вы повторяете грубейшую ошибку! Не наций, Найджел, а индивидуумов! Да-да, отдельно взятых индивидуумов, которые, сконцентрировав в своих руках неограниченные богатства, то есть энергию, которая их питает, ведут самую захватывающую игру всех времен и народов — управление миром! Вы только представьте себе, Найджел! Вы создаете страны и правительства, вы свергаете или меняете режимы, с интересом наблюдая, какое это окажет воздействие. Вы невидимы и вы вездесущи, вы — бог, Найджел! В том утилитарном, упрощенном смысле этого слова, который веками вбивался в головы темным массам. От подобной игры невозможно оторваться. Нет, что ни говорите, Найджел, а человек — игрок, и эту информацию пытались до нас донести предки. Правда, послание было зашифровано. Но какой шифр, Найджел!

Лорд Протектор наконец отложил свои ножницы и вернулся к столику с шахматами. На лице его отразилась неподдельная любовь.

— Вы знаете, что самое гениальное в шахматах, Найджел?

— Что?

— Дебютные ходы просчитать можно, а вот эндшпиль — никогда! И это, мой друг, лежит в основе любой теории игр.

— Вы имеете в виду, что конец игры не зависит от начала?

— Я имею в виду, что практически на каждом этапе игры существует несколько вариантов ее продолжения. Абсолютно так же, как и в жизни, мой друг. И теперь, когда мы победили само Время, когда у нас в руках сам Хронос — этот таинственный и безмолвный бог олимпийского пантеона, — мы наконец можем подняться над Пространством-Временем и взглянуть на него как на шахматную доску в ее высшей и бесконечной конфигурации!

— Так в чем же заключается миссия нашего братства?

— Выжить, Найджел. Ибо когда поле создано и фигуры расставлены, за игровой стол садятся избранные! Вы, кстати, никогда не задумывались, Найджел, почему честь открытия пространственно-временного перемещения оказалась именно у нас в руках? Вот то-то и оно! И теперь мы можем наконец начать тонкую селекционную работу по созданию идеального мира.

— Но как вы знаете, милорд, мы опять оказались не одни! Что вы на это скажете?

— Я не скажу, а повторю: мы должны выжить! А значит — победить!

— Значит, опять война, Мастер! Именно это я и имел в виду. Видите, пока существует человечество, будут существовать и войны! И я сильно сомневаюсь, что когда-нибудь будет по-другому…

— Сомнение, мой друг, вот то, что отличает «человека разумного» от «пресмыкающейся твари», верящей в религиозные чудеса. Сомнение, как это ни покажется странным, и создало этот мир. И Великий Инициатор есть Великий Сомневающийся. Он создал мир именно с целью разобраться в целесообразности совершаемого. И наделил свое высшее творение вечно вопрошающим сознанием, чтобы, балансируя между Разумом и Безумием, получить Великий ответ на Великий вопрос!

— Какой вопрос, Мастер?

— Зачем?

— Просто мне хотелось бы знать, к чему мы…

— Это я отвечаю на ваш вопрос, Найджел! Великий вопрос, ответ на который вы хотели услышать, есть «ЗАЧЕМ?» Зачем был создан мир?!

В этот момент из тени выступил человек. Его фигура была скрыта длинным серым монашеским балахоном. Собеседники как по команде повернулись и молча уставились на вошедшего. Входить без предупреждения позволялось только в одном случае…

— Что, опять?! — с плохо скрываемым раздражением воскликнул лорд Протектор.

Человек молча кивнул.

— Когда?

— Пять минут назад, Мастер. Санкт-Петербург, Россия…

— Черт бы побрал этих русских! Мало того что они, как всегда, нарушают правила игры, но они еще, не ровен час, навлекут на нас катастрофу вселенского масштаба! С этим надо кончать…

— Так точно, Мастер, — невозмутимым ровным голосом повторил человек. После чего, несмотря на монашеский вид, по-военному развернулся и вышел из залы. Найджел лишь глубоко вздохнул.

Глава восьмая «Самоволка»

1825 год, 13 декабря. Санкт-Петербург.

Дом Российско-Американской компании