Призраки Гойи

Испания пытается противостоять, по крайней мере официальным путем, проникновению в страну новых идей, попадающих сюда из Северной Европы и в первую очередь из Франции. Произведения, слывущие опасными и вредными, запрещены властями под угрозой штрафа или даже тюремного заключения. Книги Вольтера, Юма, Руссо и Монтескье объявлены вне закона.

Несмотря на эти меры предосторожности, в образе мыслей и нравах произошли некоторые перемены. Ясные и поразительные речи философов, являющие собой новую логику мышления, призыв к прогрессу и разуму наперекор произволу власти, преодолевают преграду Пиренеев в мешках контрабандистов. В подкладках шляп, продававшихся в Кадисе, были обнаружены подстрекательские листовки, в которых говорилось о падении Бастилии. Близ испанских берегов моряки бросают в воду революционные обращения, а также декларацию прав человека, запечатанные в железные ящики, которые держатся на поверхности благодаря пробкам, привязанным к проволоке. Остается только заметить их и вытащить. Это происходит ночью, при свете фонарей.

Некоторые из подобных посланий добираются до Барселоны и Мадрида. Лоренсо и другие монахи-сыщики находили их в матрацах, под плиточным полом и за стенными перекрытиями. Идеи распространяются, как чума. Эту заразу очень трудно уничтожить. Она практически неискоренима.

Испанцы бывали в Париже и в Лондоне. Они наблюдали, прислушались, читали. Даже в Мадриде, где выходят несколько умеренно-сатирических газет под названием «Эль Пенсадор»[1] и «Эль Сензор»[2], иногда можно купить разрешение читать книги, изъятые из обращения. У любопытства своя цена.

Весь цвет общества — аристократы, купцы, политические деятели, художники и писатели — живо интересуется европейским брожением умов, которое кажется неотразимо притягательным. Этих людей называют ilustrados либо, в шутку, alumbrados, то есть просвещенными, просветленными. Среди них встречаются даже масоны, которые ведут себя довольно сдержанно. В худшем случае этих современных вольнодумцев именуют afrancesados, то есть, офранцузившимися, духовно порабощенными соседней страной, чьи идеи, как и мода, весьма заразительны.

Эти люди понимают, что любая монархия, сколь бы незыблемой она ни казалась, должна идти в ногу со временем. Однако им трудно выразить свое мнение, тем более во всеуслышание.

Между тем в 1788 году, умирает король Карлос III, правивший почти тридцать лет и снискавший славу «просвещенного деспота». Это один из Бурбонов, подписавший с Францией, дабы положить конец непрерывным многовековым войнам, так называемый «семейный договор», впрочем, повлекший за собой разорительную Семилетнюю войну.

Испанский король, человек строгих правил, но ценитель искусства, не препятствовал духовному развитию. Он старался не опираться слишком явно на духовенство и инквизицию. Карлос III поселился в изящном современном королевском дворце во французском стиле, возвышающемся над Мансанаресом и совершенно не похожем на мрачные крепости былых времен. Он был приверженцем урбанизации и превратил Мадрид, до сих пор производивший впечатление убогого и захолустного городка, едва ли не деревни, не отвечавшего масштабам испанской империи, в большую, красивую столицу.

В конце XVIII века это по-прежнему империя гигантских размеров. Из поколения в поколение передается известная присказка: «Во владениях испанского короля никогда не заходит солнце». Эта фраза по-прежнему справедлива, даже после того, как от империи отделились Фландрия, Португалия, Австрия и испанская часть Италии. В золотой век, двумя столетиями раньше, под испанской властью, то есть под властью испанского короля, более или менее непосредственно находилась четверть населения земли. Ныне эта цифра уже не столь велика. Притом, невзирая на усилия Карлоса III, Испания отстала в общественной и экономической сферах. Людские взоры устремляются скорее в сторону Англии, Берлина и Франции. Самые смелые даже поглядывают на молодые Соединенные Штаты Америки, чья недавно обретенная независимость и республиканская конституция рискуют вызвать мятежный зуд у других народов Нового Света. Это начинает внушать беспокойство старым монархиям: а вдруг республика перемахнет через океан?

В Европе довольно часто рассуждают о «закате Испании», начавшемся сто пятьдесят лет тому назад. Даже в Мадриде некоторые говорят об этом сквозь зубы, украдкой.

Между тем на картах мира данный закат повсюду налицо.

Прежде чем стать членом Конгрегации в защиту вероучения, Лоренсо Касамарес, подобно другим искателям приключений своего времени, вознамерился уехать в дальние края, туда, где христианская вера еще казалась новой и свежей.