Читаем Призраки Гойи полностью

Итак, порядок был восстановлен. Конституция, принятая в Кадисе, была немедленно отменена, всех общеизвестных либералов отправили в тюрьму в ночь с 10 на 11 мая; та же участь Постигла актеров, журналистов, адвокатов и даже аристократов, а также всех ilustrados и iluminados, которых удалось застать дома. 12 мая, в то время как Фердинанд VII еще не прибыл в Мадрид, было обнародовано воззвание, гласившее, что всякий, кто станет выступать в защиту конституции, будет немедленно казнен.

Новоявленный король закрыл университеты и театры. Наконец, сразу же, как только стало Можно, он восстановил инквизицию, публично поблагодарив ее за то, что она оберегала Испанию от заблуждений и прегрешений, в которых коснели другие королевства. Национальная безопасность и нравственное здоровье прежде всего. Страна погружалась во мрак. Ректору Серверского университета, принимавшему короля, посчастливилось произнести фразу, благодаря которой он немедленно попал в историю Испании: «Долой пагубное пристрастие к размышлениям!» Чтобы продемонстрировать, что страна по-прежнему является королевством, далеким от революционных идеологий, испанцы также скандировали: «Долой нацию!»

Один из офортов цикла «Бедствия войны» Гойя назвал «Истина мертва». Но не все желали это признавать. Официально, во всяком случае в Испании, истина была объявлена вне закона. Дабы это подтвердить, король объявил, что отныне всем еретикам будут жечь язык каленым железом.


Лоренсо, томившийся в застенках, не подозревал или почти ничего не знал о новом разгуле мракобесия. Время от времени он что-нибудь узнавал от благодушного надзирателя — так он узнал, что французы разбиты и король вернулся. Какой король? Он ничего об этом не знал и ничего не слышал о жене и детях. Гойя, вероятно, навестил бы Касамареса на свой страх и риск, но художнику ничего не было известно о судьбе Лоренсо.

Временами бывший советник по испанским делам тешил себя обнадеживающей мыслью, что о нем позабыли, и гадал, почему по прошествии недель и даже месяцев его до сих пор не предали суду. Между тем 17 июня 1814 года главный надзиратель лично явился к заключенному, вручил ему мыло для бритья и бритву, а также велел принести тазик с водой, чтобы тот мог, наконец, привести себя в порядок. Он не сказал о причинах этих неожиданных знаков внимания, так как, возможно, и сам был не в курсе.

На следующий день за Лоренсо, за одним лишь Лоренсо прибыл экипаж. Узник забрался туда с трудом, так как его коленные суставы совсем утратили гибкость. Экипаж выехал за пределы Мадрида и, к изумлению Касамареса, остановился перед бывшим зданием инквизиции, которое он давно не видел.

Когда заключенный вышел из коляски, двое монахов встретили и отвели его в одну из келий, поддерживая под руки. Здесь Лоренсо ждали скудная еда, вода и даже стакан вина. Старый доминиканец, которого он не узнал, помог ему привести себя в порядок. Монах спросил, болит ли еще его рана, таким образом показывая свою осведомленность. Порой, заметил он, удары вилами оказываются опасными, так как этими орудиями ворочают навозные кучи и в рану может попасть инфекция.

Лоренсо сказал, что его плечо уже зажило, но всё еще причиняет ему страдания. Он спросил, почему, после стольких месяцев неизвестности, его привезли сюда. Старый монах, по-видимому, удивленный этим вопросом, ответил:

— Ну… чтобы судить!

Касамарес не стал спрашивать, о каком именно суде идет речь. Он узнал об этом четыре дня спустя. Однажды утром, спозаранок, дверь кельи открылась, и в нее вошли четыре монаха. Они попросили узника снять с себя всю одежду, что тот и сделал, трижды облили его тело холодной водой, бормоча при этом молитвы, и одели на него длинную хламиду сурового полотна. Наконец, они усадили заключенного и водрузили ему на голову высокий остроконечный колпак, из тех, что в свое время носили подозреваемые, которых предавали суду инквизиции.

Лоренсо знал, что представляют собой эти тщательные приготовления, старинный ритуал, который он сам решил вновь ввести в обиход, и ничего не говорил. Узник только что понял, что трибунал Конгрегации в защиту вероучения опять обрел свои исключительные права, и ему суждено вскоре предстать перед ним.

Когда он был готов, монахи встали справа и слева от него и сказали, что его ноги должны оставаться босыми, о чем ему и без того было известно. Они повели Лоренсо по коридорам в зал капитула[22], где прежде проходили заседания, в которых он с ревностным пылом принимал участие и где принимались самые важные решения.

Здесь, как и ожидал Касамарес, он снова увидел отца Григорио. Главный инквизитор не только не умер, но и, казалось, немного окреп. Его глаза, по-прежнему голубого цвета, многозначительно посмотрели на Лоренсо, когда тот, подогнув ноги, сел напротив него на низкую скамейку.

Перейти на страницу:

Все книги серии Кинороман

Похожие книги

Отверженные
Отверженные

Великий французский писатель Виктор Гюго — один из самых ярких представителей прогрессивно-романтической литературы XIX века. Вот уже более ста лет во всем мире зачитываются его блестящими романами, со сцен театров не сходят его драмы. В данном томе представлен один из лучших романов Гюго — «Отверженные». Это громадная эпопея, представляющая целую энциклопедию французской жизни начала XIX века. Сюжет романа чрезвычайно увлекателен, судьбы его героев удивительно связаны между собой неожиданными и таинственными узами. Его основная идея — это путь от зла к добру, моральное совершенствование как средство преобразования жизни.Перевод под редакцией Анатолия Корнелиевича Виноградова (1931).

Виктор Гюго , Вячеслав Александрович Егоров , Джордж Оливер Смит , Лаванда Риз , Марина Колесова , Оксана Сергеевна Головина

Проза / Классическая проза / Классическая проза ХIX века / Историческая литература / Образование и наука
Николай II
Николай II

«Я начал читать… Это был шок: вся чудовищная ночь 17 июля, расстрел, двухдневная возня с трупами были обстоятельно и бесстрастно изложены… Апокалипсис, записанный очевидцем! Документ не был подписан, но одна из машинописных копий была выправлена от руки. И в конце документа (также от руки) был приписан страшный адрес – место могилы, где после расстрела были тайно захоронены трупы Царской Семьи…»Уникальное художественно-историческое исследование жизни последнего русского царя основано на редких, ранее не публиковавшихся архивных документах. В книгу вошли отрывки из дневников Николая и членов его семьи, переписка царя и царицы, доклады министров и военачальников, дипломатическая почта и донесения разведки. Последние месяцы жизни царской семьи и обстоятельства ее гибели расписаны по дням, а ночь убийства – почти поминутно. Досконально прослежены судьбы участников трагедии: родственников царя, его свиты, тех, кто отдал приказ об убийстве, и непосредственных исполнителей.

А Ф Кони , Марк Ферро , Сергей Львович Фирсов , Эдвард Радзинский , Эдвард Станиславович Радзинский , Элизабет Хереш

Биографии и Мемуары / Публицистика / История / Проза / Историческая проза
Айза
Айза

Опаленный солнцем негостеприимный остров Лансароте был домом для многих поколений отчаянных моряков из семьи Пердомо, пока на свет не появилась Айза, наделенная даром укрощать животных, призывать рыб, усмирять боль и утешать умерших. Ее таинственная сила стала для жителей острова благословением, а поразительная красота — проклятием.Спасая честь Айзы, ее брат убивает сына самого влиятельного человека на острове. Ослепленный горем отец жаждет крови, и семья Пердомо спасается бегством. Им предстоит пересечь океан и обрести новую родину в Венесуэле, в бескрайних степях-льянос.Однако Айзу по-прежнему преследует злой рок, из-за нее вновь гибнут люди, и семья вновь вынуждена бежать.«Айза» — очередная книга цикла «Океан», непредсказуемого и завораживающего, как сама морская стихия. История семьи Пердомо, рассказанная одним из самых популярных в мире испаноязычных авторов, уже покорила сердца миллионов. Теперь омытый штормами мир Альберто Васкеса-Фигероа открывается и для российского читателя.

Альберто Васкес-Фигероа

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза