Призраки измены. Русские спецслужбы на Балтике в воспоминаниях подполковника В. В. Владимирова, 1910–1917 гг.

Между тем германское центральное бюро работало. Получив анкетные данные от тысячи лиц из России, оно выбирало из них наиболее подходящих, а затем через свою агентуру в России наводило справки об этих лицах, тщательно изучая их индивидуальные качества. Получив все необходимые справки о данном лице, бюро от лица фирмы сообщало избранной жертве, что условия его являются для них подходящими, а фирма высылала к этому лицу своего представителя, находящегося в России с образцами товаров (иначе говоря, агента бюро) с прейскурантами, который и договорится об окончательных условиях работы. Всем неподходящим для них лицам, приславшим свои предложения, фирма в весьма вежливом письме сообщала, что, ввиду того, что в данной местности уже имеется у них свой представитель, они вынуждены отказаться от услуг предложившего, но что в будущем они будут иметь это в виду. Бывало, что ответа вовсе не получалось.

Получив предписание, агент бюро, комиссионер или постоянный агент-резидент, представитель фирмы, являлся к избранному лицу и уславливался об условиях принятия представительства фирмы, причем тщательно изучал будущего агента. Если агент по своим индивидуальным качествам сказывался подходящим, то он ему выдавал тотчас же аванс, играя при этом в благородство и не требуя никаких расписок, и ничего не говорил об истинной цели привлечения в качестве шпика под видом принятия агентурной фирмой.

Так проходило 2–3 месяца, товар распространялся плохо, а иногда совсем не шел, но представитель фирмы аккуратно выплачивал жалованье намеченной жертве, иногда присылая его по почте, а иногда и сам являясь, и на жалобы жертвы, что товар, к сожалению, не идет и ему совестно получать жалованье, когда он ничего еще не сделал для фирмы, представитель фирмы отвечал в утешение, что это ничего не значит, если не идет сейчас, то пойдет через некоторое время, что фирма ценит его труды и надеется, что в будущем он с излишком выполнит все затраченные на него средства.

Проходило время, и жертва уже входила во вкус. Деньги получались и расходовались, он начинал себя чувствовать легко, избавившись от долгов, приодевался сам и его семья, являлся некоторый достаток, и вот тут-то и появлялся на сцену вновь агент и уже прямо предлагал свои условия давать известные сведения, иногда угрожая сообщить анонимным письмом о его еще не совершенном преступлении. Жертва сдавалась, и новый агент был приобретен. Избирались обычно люди с мягкими, податливыми характерами, обремененные семьей с долгами, недовольные службой, но отнюдь не пьяницы, не болтливые, не легкомысленные, среднего ума, и достаточно развитые и образованные.

В военное время помимо резидентуры практиковался как с нашей, так и с неприятельской стороны пуск за сторожевое охранение разведчиков под видом перебежчиков, которым давались определенные задания, но в большинстве случаев они назад не возвращались. (Случай с подпрапорщиком под Ригой, перебегавшим 8 раз.)

Широко применялся в Германскую войну шпионаж через лиц Высочайшего двора, высших военных и гражданских властей, стоявших на стороне «немецкой партии». Эти лица или прямо через своих служащих и подчиненных, родственников и других работали в пользу Германии, сообщая необходимые требования путем переписки или сигнализации (Прибалтийский край и острова), или своею болтливостью и неосторожностью выдавали вверенные им по службе тайны, критикуя распоряжения Ставки и Правительства, или сеяли тревожные слухи, возбуждавшие население. Сведения доходили до нужного назначения и регистрировались, а слухи подрывали доверие к власти. Сеятели слухов часто работали совершенно без сознания вреда, который они приносили.

Широко раскинутая по территории России сеть шпионов собирала сведения, сеяла волнующие население слухи, производила бунты в войсках, агитировала в пользу Германии, взрывала склады припасов, продовольствия и обмундирования и снаряжения, мосты и вообще всеми способами содействовала расшатыванию государственного организма в целях ослабления боевой мощи России.

Наш шпионаж, как я уже вспоминал, был поставлен очень плохо. В большинстве мы пользовались данными, в те времена империалистической войны, французской и английской разведкой. К насаждению резидентов приступили, кажется, лишь после взятия Варшавы. Вешали без разбора «жидов» и поляков, как германских шпионов, а сами довольствовались только случайными сведениями добровольных доносчиков, посылкой своих переодетых солдат и офицеров в расположение неприятеля, где их обыкновенно сейчас же ловили, расшифровывали и расстреливали. Пользы от такой разведки было мало.

Таким образом, из настоящего краткого обзора, постановка военной разведки (шпионажа) в России и Германии, видно, что если в Германии это дело было возведено на должную высоту, то у нас в России, наоборот, все сверху до низу нуждались в этой работе, но не знали ее и всеми мерами сами содействовали германскому шпионажу в России.

Часть 3 Организация наружного наблюдения