Призраки лунного света

Итан постучался в окно, и Питер вышел из машины. Я оглянулась, чтобы посмотреть на Ханну и Эмбер. Они сидели на заднем сиденье, прижавшись друг к другу. Девочки удивленно посмотрели на меня.

Я вышла из машины и слышала ругань Питера и Итана, несмотря на дождь.

– Об этом и речи быть не может, Питер. Мы не будем разделяться.

– Пап, нам с Эммой нужно кое-что сделать. Мы должны помочь им, ты что, не понимаешь?

– Конечно, понимаю. Но что вы можете сделать, если даже магия не помогает в борьбе с ундинами? Скажи-ка мне! Мы должны уехать в безопасное место.

– Ты не можешь нам этого запретить. Мы едем. – голос Питера звучал так жестко, что Итан замолчал. Он посмотрел на своего сына, а затем на меня. Я попыталась не отводить взгляда, хоть капли дождя и капали мне на лицо. После этого Итан кивнул и открыл дверь.

– Ханна, Эмбер, пойдем, вы должны пересесть.

Питер вытащил их вещи из багажника. Я посмотрела на Бри, сидевшую за залитым дождем стеклом на переднем сиденье. Я взяла Ханну за руку и повела ее к машине.

Перед тем как попрощаться, я опустилась на корточки перед ней.

– Мы вернемся, – пообещала ей я. – И после этого мы поставим Питера Пэна в эльфийской школе. Это будет самой прекрасной пьесой из всех, что эльфы когда-либо видели.

Ханна кивнула и обняла меня.

– Береги себя, – прошептала она мне на ухо.

– Что вы затеяли? – спросила Бри, опустив стекло.

– Мы попытаемся им помочь. Питер и доктор Эриксон кое-что придумали. Не беспокойтесь, – я попыталась говорить как можно более убедительно. – Присмотрите за Амели, – сказала я на прощание, бросив взгляд на свою спящую кузину. Бри кивнула и сжала мою руку.

– Будьте осторожны, хорошо?

Я пошла к машине и залезла в нее не оглядываясь. Питер завел ее и поехал. Мы свернули налево на следующем перекрестке. Фары другой машины свернули направо, исчезая в темноте.

Мы остались одни.

– Как долго нам ехать до Аваллаха? – спросила я у Питера.

– Думаю, часа четыре. Я хочу поехать по объездному пути, чтобы скрыть следы. Тебе бы не мешало поспать. Кто знает, когда нам в ближайшее время представится такая возможность.

Я сняла свою мокрую куртку и выкрутила обогрев в машине на максимум. После этого я откинулась на свое сиденье и обняла себя руками.

Перед нами простирался мрачный шотландский пейзаж. Было так одиноко, что казалось, будто мы остались последними людьми на земле. Я закрыла глаза. Питер был прав: мне надо было отдохнуть.

В моей голове мелькали изображения. Мы с Колламом на озере. Мы с Колламом плаваем вместе. Амели дразнит Джоэля. Ханна во время репетиции спектакля. Рэйвен, отчитывающая Ферина. Питер и доктор Эриксон, наклонившиеся над картой. Софи у входа в магазин, машущая мне.

Я снова открыла глаза. Я была так взволнована, что не могла заснуть. Я боялась этих картинок и того, что больше никогда их не увижу. Я боялась, что буду нести ответственность за их смерть, если потерплю неудачу.

– Питер?

– Мм?

– Как ты думаешь, что будет, если… если мы не справимся?

Питер бросил на меня быстрый взгляд, а затем снова посмотрел на дорогу.

– Я не хочу думать об этом, Эмма. И ты лучше не думай.

Не очень-то меня подбодрил этот ответ. С другой стороны, какой был смысл в прокручивании всех этих жутких сценариев в своей голове?

Питер взял меня за руку.

– Ты должна просто верить в успех, Эмма. Ты – наш единственный шанс. Если ты не сможешь, тогда…

Он не стал продолжать, и я вырвала свою руку из его ладони. Не нужна мне такая поддержка.

Ритмичный стук машины в итоге усыпил меня. Питер разбудил меня, когда солнце показалось над горизонтом. Я сонно потерла глаза и огляделась. Мы были в Аваллахе, я сразу узнала местность. Хоть здесь уже мало что напоминало мой Аваллах.

Питер припарковал машину в горах над замком и спрятал ее между кустов.

– Дальше на машине не проехать. Придется идти пешком.

Он встал рядом со мной, когда я смотрела на катастрофу под нами. Я и не знала, что все настолько плохо. Вода уже ушла, но от замка остались одни руины. Почти все окна были выбиты. Мост, ведущий к замку, был уничтожен. Обломки мебели валялись на лугу и на площади. Даже один из четырех башенных шпилей был сломан. Судя по всему, с крыши было сбито много горгулий. Их каменные обломки лежали на полу.

– Это ужасно, Питер. Столько злобы и ненависти.

– Пойдем, Эмма, – ответил Питер. – Мы не знаем, оставил ли Элин здесь кого-то из своих людей. Нам надо идти. Будем надеяться, что никто не найдет машину.

Я кивнула и отошла от пропасти.

Питер поковырялся в наших вещах, лежавших в машине, и протянул мне яблоко.

– Еды у нас совсем немного. На пару дней должно хватить, – виновато сказал он.

– Все в порядке.

Еда была последней из моих забот. При виде замка мне становилось плохо. Я решительно отвернулась к узкой тропинке и откусила от яблока.

Питер сзади меня тихо выругался. Я повернулась, проследила за его взглядом и замерла: на площади у замка кто-то стоял. В руке у него был трезубец. Он осмотрелся.

– Пригнись, Эмма! – прошептал он, и я упала на землю. Шелликот прикрыл глаза рукой, чтобы лучше все видеть, и посмотрел в нашу сторону.