Призраки не лгут

— Насколько я поняла, ты не могла уснуть всю ночь.

— Я больше не хочу говорить. — Викки тяжело опустила голову на подушку и закрыла глаза.

— На сегодня хватит, — объявила Сигне и поднялась со стула.

— У нас еще двадцать минут, — настаивала Сусанна.

— Моей подопечной надо отдохнуть, — сказала Сигне и подошла к Викки. — Ты устала, да? Хочешь, я закажу что-нибудь поесть?

Пока Сигне и Викки переговаривались, Сусанна стояла у окна, слушая оставленные на телефоне голосовые сообщения. По ее лицу ничего нельзя было понять.

Сага возилась с диктофоном; вдруг она поймала взгляд Йоны и поднялась.

Комиссар пошел к двери; его глаза приобрели странный оттенок тающего весной снега. Сага попросила адвоката подождать и вышла следом за Йоной, мимо дежурных и дальше, в коридор. Комиссар ждал ее возле железной двери аварийного выхода.

— Я что-то упустила? — спросила Сага.

— Викки спала в постели на окровавленной простыне, — тихо сообщил Йона.

— Да что ты!

— Это не явствует из протокола обследования места преступления.

— Но ты видел эту простыню?

— Да.

— Значит, она легла спать после убийства?

— Мне не дали возможности почитать лабораторное заключение, но я думаю, Викки неважно себя чувствовала и потому приняла слишком большую дозу лекарства. Иногда думают, что это поможет, а лекарство не действует, человек становится беспокойным, а потом приходит в ярость. Наверняка пока нельзя сказать, но не исключено, что Викки влезла к Миранде, потому что из-за Миранды отменилась ее беседа с Элисабет, а на Элисабет она разозлилась, потому что после истории с Мирандой она отменила беседу с ней. А может, дело совсем в другом…

— Но ты считаешь возможным, что Викки убила Элисабет, забрала ключи, отперла изолятор, убила Миранду и легла спать?

— Да. Потому что следы возле изолятора говорят и о дикой ярости, и о какой-то болезненной осторожности.

Комиссар тяжело смотрел на Сагу; он о чем-то думал.

Когда Миранда была уже мертва, гнев Викки улегся. Викки попыталась привести тело Миранды в порядок, уложила ее на кровать и закрыла ей лицо ладонями. Потом вернулась к себе — прямо перед тем, как успокаивающий эффект лекарства проявился в полной мере, это сильные таблетки… Викки почувствовала чудовищную усталость.

Глава 138

Когда Сага вернулась в палату, Сусанна объявила, что оставшихся пятнадцати минут не хватит, чтобы выудить из Викки какую-нибудь полезную информацию. Сага кивнула, словно соглашаясь, и подошла к кровати. Защитница удивленно взглянула на девушку. Сага оперлась о блестящую металлическую спинку кровати и смотрела на Викки, пока та не повернула к ней израненное лицо.

— Я думала, что ты не спала той ночью, — очень медленно проговорила Сага. — Но Йона утверждает, что ты, пока не ушла из Бригиттагордена, спала у себя в комнате.

Викки покачала головой, и Сигне попыталась вмешаться:

— На сегодня допрос окончен, и…

Викки что-то прошептала и поскребла кровавую корку на щеке. Сага решила вытянуть из нее рассказ обо всем, что случилось после убийства. Ей не так много было нужно — лишь несколько честных слов о побеге через лес и похищении мальчика.

Сага знала: чем больше она вытянет из Викки информации о событиях до и после преступления, тем вероятнее, что девочка расскажет все.

— Обычно Йона не ошибается, — с улыбкой заметила Сага.

— Было темно, я лежала в кровати, и тут все стали кричать и стучать в двери, — прошептала Викки.

— Ты лежала в кровати, а все кричали. — Сага кивнула. — О чем ты подумала, что стала делать?

— Я напугана, сердце стучит быстро и тяжело, я лежу под одеялом неподвижно, — проговорила Викки, ни на кого не глядя. — Совсем темно… Я чувствую, что мокрая… Я думаю, что описалась, или у меня начались месячные, или еще что… Бустер лает, а Нина что-то кричит про Миранду, я включаю свет и вижу, что я вся в крови.

Сага заставила себя не задавать вопросов о крови и убийствах, не форсировать признание, решив просто следовать за мыслями Викки.

— Ты тоже кричишь? — нейтральным тоном спросила она.