Призраки не лгут

— А ты не рылась?

Туула лизнула подушку.

— Рылась. Но я ничего не взяла.

— А зачем ты рылась у нее в комнате?

— Я у всех роюсь.

— Зачем?

— А прикольно.

— Но Миранда решила, что ты что-то у нее взяла.

— Да. И немножко рассердилась…

— Она решила, что ты у нее взяла — что?

— Она не сказала, — улыбнулась Туула.

— А как по-твоему?

— Не знаю, девчонки вечно трясутся над своими лекарствами… Лю Шу столкнула меня с лестницы, когда решила, что я взяла ее идиотский рофинол.

— А если не лекарство, то что, по ее мнению, ты взяла?

— Понятия не имею, — вздохнула Туула. — Косметику, сережки…

Она снова уселась на краю кровати, откинулась и прошептала что-то про подвеску со стразами.

— А Викки? — спросил Йона. — Викки тоже дралась?

— Нет, — снова улыбнулась Туула.

— А что она тогда делала?

— Не скажу, потому что я ее не знаю. По-моему, она мне и слова не сказала, но…

Девочка замолчала и пожала плечами.

— Почему?

— Не знаю.

— Но ты же когда-нибудь видела, как она злится?

— Она порезала себя, так что можете… — Туула замолчала, покачала головой.

— Что ты хотела сказать?

— Что вы можете забыть о ней… Она скоро покончит с собой, и тогда одной проблемой у вас станет меньше. — Туула избегала смотреть комиссару в глаза.

Она вдруг уставилась на собственные пальцы, буркнула что-то себе под нос, вскочила и вышла из комнаты.

Глава 39

В комнату в сопровождении опекуна вошла Каролина — девочка чуть старше остальных. На ней была длинная, слишком широкая для нее футболка с котенком. Одну руку окольцовывала татуировка из рун, на сгибе локтя белели старые шрамы от инъекций.

Поздоровавшись с комиссаром, девочка застенчиво улыбнулась и присела на краешек кресла возле коричневого письменного стола.

— Туула говорит, что Викки часто удирала по ночам к своему парню, — начал комиссар.

— Не-ет, — рассмеялась Каролина.

— Почему ты так думаешь?

— Никуда она не удирала, — улыбнулась Каролина.

— У тебя уверенный голос.

— Туула всех считает законченными потаскухами, — пояснила Каролина.

— Так значит, Викки никуда не убегала?

— Ну-у… — Каролина посерьезнела.

— Что она делала, когда уходила? — Комиссар старался не выдать своего нетерпения.

Каролина коротко взглянула ему в глаза, потом перевела взгляд на окно.

— Сидела за прачечной и звонила своей маме.

Йона знал, что мать Викки умерла еще до того, как девочка попала в Бригиттагорден, но не стал спорить с Каролиной, а спокойно спросил:

— О чем они обычно говорили?

— Викки просто оставляла маме сообщения на голосовой почте… Насколько я понимаю, мать ей не перезванивала.

Йона кивнул. Кажется, никто не сказал Викки о смерти матери.

— Ты когда-нибудь слышала о человеке по имени Деннис? — спросил он.

— Нет, — не колеблясь, ответила Каролина.

— Подумай, не торопись.

Девочка спокойно посмотрела ему в глаза, однако дернулась, когда зажужжал телефон Сусанны Эст — той пришло сообщение.

— К кому могла бы отправиться Викки? — продолжал Йона, хотя беседа увяла.

— К своей матери. Мне только это приходит в голову.

— Друзья, парни?

— Нет. Но я ее не знаю… Мы обе ходили на ADL и иногда виделись, но она никогда не рассказывала о себе.

— Что такое ADL?

— Звучит как диагноз, — рассмеялась Каролина. — Но это значит All Day Lifestyle.[7] Программа для очень-очень хороших девочек. Там учат понемногу выходить на люди, разрешают ездить в Сундсвалль покупать еду, всякие классные шмотки…

— Но вы же должны были разговаривать друг с другом на этих занятиях? — Комиссар сделал еще одну попытку.

— Немного, но… нет.

— С кем в таком случае она говорила?

— Ни с кем. Кроме Даниеля, конечно.

— Куратора?

Глава 40

Йона с Сусанной вышли из номера и двинулись к лифту. Сусанна рассмеялась — оба нажали на кнопку одновременно.

— Когда можно будет поговорить с Гримом? — спросил Йона.

— Врач сказал, что вчера было еще слишком рано, и это понятно. — Сусанна коротко глянула на комиссара. — Нелегко пережить такое. Но я ему напомню, так что мы будем в курсе.

Они вышли из лифта и направились было к выходу, но остановились у стойки администратора, увидев ждущего там Гуннарссона.

— Да, и я получила сообщение, что вскрытие уже началось, — сказала комиссару Сусанна.

— Отлично. Как ты думаешь, когда мы получим первый протокол?

— Поезжайте домой, — одышливо засопел Гуннарссон. — Вам здесь нечего делать, хрен вы получите хоть один протокол…

— Да успокойтесь вы, — удивилась Сусанна.

— Ну да, мы же тут еле ворочаемся. Пусть какой-то сраный наблюдатель контролирует нас только потому, что он явился из Стокгольма.

— Я хочу помочь, — заметил комиссар, — потому что…

— Заткнись.

— Это мое расследование. — Сусанна посмотрела в глаза Гуннарссону.

— Тогда вам, может быть, известно, что Йона Линна находится под служебным расследованием и что главный окружной прокурор уголовной…

— Ты под служебным расследованием? — изумилась Сусанна. — Это правда?

— Да. Но мое задание…

— А я-то на тебя полагалась. — Рот Сусанны сжался в булавочную головку. — Я пустила тебя в это расследование, слушаю тебя… А ты просто врешь.

— Разбираться со всем этим у меня нет времени, — серьезно сказал Йона. — Мне надо поговорить с Гримом.