Призраки Орсини

Наверное, есть битвы, которые заранее обречены на проигрыш. Я слушаю ее мирное сопение у себя под боком, с улыбкой осознавая, что еще никогда так не хотел проиграть. Вопрос только в цене, которую нам придется заплатить за мгновения близости. И, если я хочу, чтобы она жила, мне нужно ее оставить. Потом, не сейчас, когда тепло ее тела передается мне и наполняет умиротворением и спокойствием. Обнимая Андреа одной рукой, зарываюсь носом в темноволосую макушку и засыпаю. И эти несколько часов без моих призраков пробуждают смутную тревогу, значение и причины которой медленно уплывают, когда я пытаюсь дотянуться, заглянуть, проанализировать.

Андреа

Дино Орсини даже спит красиво. Это первая мысль, которая приходит в голову, когда я открываю глаза. Он несет хаос в мою жизнь, а я, как дура, млею, разглядывая идеальные черты лица, длинные ресницы, закрывающие пронзительные глаза, в омутах которых обитают полчища чертей. И я бы могла смотреть на него вечно, если бы мне не нужно было в туалет.

Вчерашний день и страшная ночка кажутся размытым пятном, когда я выхожу из огромной ванной комнаты обновленная, умытая и освежившаяся. Дино в свободной футболке и спортивных штанах курит на кухне, глядя в окно. Лохматый и заспанный, отчаянно нуждающийся в чашке крепкого кофе.

– Доброе утро, – внезапно смутившись, говорю я, и сердце в груди начинает трепыхаться, как пойманная в клетку птичка. Он оборачивается и смотрит на меня. Снизу-вверх, изучающе, пристально, предвзято. Я вздрагиваю всем телом, когда его взгляд достигает моего лица.

– Оденься, – коротко бросает он, и снова отворачивается. Мои щеки вспыхивают. От стыда хочется провалиться под землю. Я же не голая! Махровое полотенце закрывает меня от груди и почти до колена. Открываю рот, чтобы высказать свое возмущение, но затыкаюсь и возвращаюсь в ванную, чтобы надеть свое пропахшее табаком и вчерашними приключениями платье.

И когда появляюсь во второй раз, Орсини уже невозмутимо улыбается, разливая кофе по кружкам.

– На завтрак… – осекается и смотрит на часы, хмуря изогнутые черные брови, – точнее на обед у меня ничего нет. Я обычно не ем дома. Холодильник пустой.

– Ты здесь не живешь, – оглядев кухню, замечаю я. Сажусь за стол, проводя пальцем по поверхности столешницы. Поднимаю задумчивый взгляд на непроницаемое лицо Дино Орсини. Он не отрицает, но и не подтверждает мою догадку. – Здесь, как в морге. Чисто, холодно и пусто. Этот дом меньше, чем тот, в котором мы были раньше, но все равно выглядит круто. Как и твоя машина.

– Моя карьера резко пошла вверх. – Небрежное пожатие плечей, едва заметное снисходительное выражение в полуночном взгляде.

– Ты говоришь хотя бы слово правды? Иногда, ради исключения?

– Я не заставляю тебя верить. Ты сама пришла сюда. Я не звал, – произносит Дино, нейтральным тоном. Он пьет кофе, едва касаясь губами чашки, а я вспоминаю, как целовала его… Дважды. Нет, теперь трижды. Три гребаных поцелуя. А я почти уверена, что люблю этого мужчину. Черт возьми, это даже смешно. И больно.

Опускаю глаза, чувствуя, как тяжесть снова опускается на плечи.

– Я не хочу уходить, – произношу искренне.

– Ты не можешь остаться, – быстро отвечает он, и, как мне кажется, с ноткой сожаления.

– Ты говорил…

– Я уезжаю.

– Надолго? – чувствуя болезненное трепыхание в груди, спрашиваю я. Дино мягко улыбается, как ребенку. Иногда я ненавижу его. В такие моменты особенно сильно!

– Я не знаю. Но я не тот, кто тебе нужен, Андреа.

– Наверняка, так и есть, – согласно киваю я, чувствуя себя глубоко несчастной. В который раз он футболит меня открытым текстом?

– У тебя налаживается личная жизнь. Не стоит ничего рушить. Твоему Джеку вряд ли понравилось бы, что вчера тебя с твоей подружкой чуть не оставили в притоне в качестве живых кукол. И то, где ты сейчас, ему точно не понравится. Как и триумфальное появление перед другим мужчиной в полотенце несколько минут назад.

– Если дело в Джеке, то я могу расстаться с ним прямо сейчас, – поднимаю голову, глядя в черные бездонные пустоши Дино Орсини.

– Дреа, да мне плевать на твоих мальчиков, – он качает головой. – Я хочу, чтобы ты, наконец, повзрослела, и перестала вести себя, как наивный, капризный ребенок.

– Только ты видишь во мне ребенка, – чувствуя, как от обиды задрожали губы, бормочу я, убирая длинную прядь за ухо. Орсини пристально смотрит на меня. Кажется, вечность проходит, но я не могу шелохнуться, даже думать не способна. Он словно в плен меня захватил своими мерцающими темными глазами.

– Идиотка, – выдыхает Дино сквозь стиснутые зубы, повергая меня в шок. Резко встает, собираясь свалить, не сказав больше ни слова.

– Эй. – Я бегу за ним по коридору, хватаю за руку.

– Даю тебе последний шанс, Андреа. Воспользуйся им, – произносит он, с яростным блеском в глазах, отталкивая меня в сторону. – Если ты не дура, то все поняла.

Я хлопаю ресницами, в недоумении наблюдая, как он удаляется в сторону спальни.

– Я все равно буду приходить! – отчаянно кричу ему вслед. – Ты мне обещал, что я могу это делать! Сам, я не заставляла!