Призраки отеля «Голливуд»; Гамбургский оракул

— Я обязан прочесть в вашем присутствии дополнение к завещанию.

— Оно нам известно, господин Клайн, — грустно сказала Магда. — Если кто-то из нас раскроет раньше предусмотренного недельного срока органам следствия правду, мы все лишаемся наследства.

— Совершенно верно, — нотариус кивнул, — дополнение к завещанию кончается следующей формулой: «В таком случае вступает в силу второе дополнение к завещанию».

— Еще одно дополнение? — с удивлением выдохнул Баллин.

— Итак, читаю… «Придуманная мною детективная игра преследует и другую цель. Это жестокое испытание для моих друзей, на которое я сознательно пошел, чтобы проверить их подлинное чувство. Выдержать в течение недели эту моральную пытку сможет только тот, для кого материальная заинтересованность была основным фактором дружеских чувств ко мне. Поэтому тому, кто первым заговорит, завещаю всю предусмотренную в третьем пункте основного завещания сумму, то есть сорок тысяч марок. Основываясь на своей репутации оракула, предсказываю, что этим человеком будет Ловиза Кнооп, ибо она одна-единственная любила меня по-настоящему».

Наступила минутная тишина. Ловиза схватила со стола нотариальный акт и закрыла им лицо. Дейли вспомнил: точно так же она после спектакля, в машине Баллина, закрылась гвоздиками, чтобы выплакаться. Тогда ему казалось, что она смеется. Но она плакала — тогда и сейчас.

— Блаженные слезы счастья! — Лицо Баллина походило на белое полотно, прорезанное багровыми пятнами. — Поздравляю, Ло! Ты оказалась умнее всех нас.

— Что? — спросила Ловиза сквозь слезы.

— Дитер поздравил тебя. — Магда придвинулась поближе и погладила ее безжизненно повисшую руку. — Мы тоже. Мне не жалко, даже немного утешительно: хоть одного из нас Магнус по-настоящему любил.

— Возможно, — улыбнулся скульптор. — Вроде детской сказочки: жадные сестры получают кукиш, а бескорыстная золушка — принца и целое царство в придачу.

Ловиза вытерла слезы носовым платком, который нотариус протянул профессиональным жестом. Платок был безупречно чистым — предназначался он для клиентов, а не для собственных нужд. При вскрытии завещания всегда рыдали. Те, которых обошли, — от подлинного горя. Счастливые наследники — от радости, которая для внешнего приличия омывалась траурными слезами.

Ловиза вернула платок обратно, пригладила волосы и без всяких эмоций сказала:

— Спасибо за поздравление, но я отказываюсь.

— Ло, ты спятила! — вскричала Магда.

— Подумай о том, что ты делаешь, — стараясь быть спокойным, сказал Баллин. — Ты знаешь, в каком критическом положении мы трое. Будь я на твоем месте, я бы взял деньги — если не для, себя, то хотя бы чтобы помочь друзьям.

— Чьим друзьям? Друзьям Магнуса я бы помогла! — Ловиза выкрикнула это сдавленным голосом и сразу же обмякла. — Я отказываюсь, господин Клайн.

— Не спешите. У вас есть неделя, чтобы одуматься. — Не глядя на нее, нотариус снова открыл свой портфель.

— Спасибо, но я уже решила. Окончательно! — Ловиза разорвала документ, которым несколько минут назад закрывала лицо. Бросила влажные от слез клочки в пепельницу и с глубоким вздохом откинулась в кресле.

— Вот и превосходно! — Баллин встал. — После того, как следственные органы и пресса, — он подмигнул Айнтеллеру, — убедились, что никто из нас не убил Магнуса Мэнкупа, после прекрасно сыгранной чувствительной мелодрамы, которой нас одарила на прощание Ловиза Кнооп, мы можем наконец уйти. Должен признаться — не без облегчения. Живой Магнус подавлял, мертвый — еще больше.

— Минуточку внимания! — Нотариус успел вынуть из портфеля новый документ. — Предвидя, что Ловиза Кнооп откажется от наследства, Магнус Мэнкуп составил третье дополнение.

— Третье? Интересно! Сколько же их всего? — Скульптор, шагнувший уже к дверям, вернулся на место. — Я весь внимание! Посмотрим, что великий фокусник извлечет еще из своего желчного пузыря!

— Господин Цвиккау, вы извините меня, если я вам скажу нечто не входящее в мои официальные обязанности. — Нотариус постучал морщинистой рукой по столу. — Что касается желчи, то покойный Магнус Мэнкуп по сравнению с вами был херувимчиком. — Он раздраженно кашлянул. — Приступаю к чтению: «Предвидя отказ наследника, прошу нотариальную контору „Клайн и сын“ распорядиться суммой в сорок тысяч марок следующим образом. Десять тысяч выплатить Ловизе Кнооп, родившейся в 1931 году, без права отказа с ее стороны. Тридцать тысяч завещаю на расследование обстоятельств смерти моего друга, депутата Фердинанда Грундега, из них десять тысяч известным американским детективам Сэмюэлу Муну и Кристофору Дейли, согласно заготовленному заранее новому контракту. Остальные двадцать тысяч назначаю в качестве награды за поимку убийцы Грундега. Имеющиеся в моем распоряжении данные не оставляют никакого сомнения, что это было преднамеренное убийство.»

— Грундег убит? — глухо пробормотал Баллин. — Это неправда!