Призраки отеля «Голливуд»

— Совершенно исключено! Но, считаясь с тем, что такие слухи могут возникнуть, завтра сюда прибудут члены испанского правительства. Сопровождать их будет наш посол. Мы решили устроить водный праздник, в программу которого входит также купание. Звезду этого праздника вы сейчас увидите!

Майор Мэлбрич уже стоял у двери. Как только генерал дал знак, она распахнулась, и в комнату ворвался поток ослепительных лучей. На Куколке было предельно короткое платье из скрепленных цепочкой металлических пластин. Многократно отраженный ими солнечный свет бил прямо в глаза. Мун невольно зажмурился.

— Пожалуйста! — улыбнулся генерал. — Эвелин Роджерс, звезда Голливуда. Сейчас можете и глядеть, и фотографировать!

Минут десять журналисты бомбардировали Куколку вопросами и усердно заполняли блокноты.

Генерал терпеливо ждал, пока журналисты удовлетворят свое любопытство.

— А теперь дадим миссис Эвелин небольшую передышку. Завтра перед водным праздником вы все приглашены на торжественный завтрак в замке маркиза Кастельмаре. Род маркиза — древнейший в Испании, равно как и его замок, построенный в восьмом веке. Там же вечером состоится банкет. Я надеюсь, что присутствие блистательной Эвелин Роджерс и ваши корреспонденции помогут пресечь измышления и кривотолки. Испания — дружественная нам страна, и будет очень обидно, если из-за этой злосчастной бомбы, которой опасаться больше нечего, Панотарос лишится туристов.

— Позвольте мне один вопрос. — Хотя Мун и намеревался быть единственным молчаливым участником этого блистательного словесного фейерверка, но все же не выдержал: — Мне стало известно, что в ночь с восемнадцатого на девятнадцатое марта экипаж рухнувшего на Панотарос бомбардировщика получил приказ начать атомную атаку. Мир был на грани гибели.

— Генерал, разрешите мне. — Майор Мэлбрич шагнул вперед. — Это ничем не подтвержденные слухи.

Генерал Дэблдей весь напрягся. Однако уже через секунду его лицо разгладила лукавая улыбка:

— Полно, майор! Вы пытались поддержать официальную версию, и это делает вам честь. Но если уж быть откровенным, то до конца. Да, произошла глупейшая, но, к счастью, вовремя исправленная ошибка. Наблюдатели нашей радарной базы в Гренландии приняли лунную рефракцию за массированный налет русских. Вы должны знать, какие там условия, — нечто среднее между монастырем и тюремной одиночкой. Единственные развлечения — полярное сияние и белые медведи, так что слегка тронуться не так уж трудно. Туда бы мисс Эвелин, она бы сразу вылечила их. Но разве нашему начальству объяснить такое, если оно даже черные чулки в сетку считает изобретением дьявола… Да, по атомной тревоге была поднята в воздух вся стратегическая авиация. Но ошибку немедленно обнаружили. Так что этот случай лишний раз подтверждает, что принятая нами система двойной и тройной проверки действует безотказно.

Муну в этот момент почему-то вспомнилось первое посещение цирка. Когда мать спросила, что ему больше всего понравилось, он без колебания ответил: «Дядя фокусник. То, что он склеит перерезанную пилой тетю, я знал заранее. Но за какое время он еще умудрился спрятать в ее шляпку большущий букет цветов?»

Часть вторая СВЕТЯЩИЙСЯ СКЕЛЕТ

ПИСЬМО ГВЕНДОЛИН

В коридоре Муна нагнал профессор Старк.

— Я вас, кажется, уже где-то встречал, — сказал он, близоруко разглядывая Муна.

— Да, много лет назад у профессора Хольмана.

— У Хольмана? Как же, помню это блаженное время, когда можно было ходить в гости к друзьям, — вздохнул профессор.

— Я вас тоже не сразу узнал, вы сильно изменились за эти годы.

— Неудивительно! Был ученым, а стал засекреченным объектом. — Профессор грустно засмеялся. — Зайдемте ко мне! Не хочется упускать случай поболтать о былых временах. Завтра меня могут опять упрятать в ящик за семью замками.

— В котором вас доставили в Панотарос пять дней назад и извлекли только сегодня, — улыбнулся Мун. — Вы должны быть благодарны Минерве Зингер. Не будь ее, вам пришлось бы скрываться в военном лагере. Сейчас вы хотя бы живете в гостинице.

— Я и тут под неусыпным наблюдением, — грустно вздохнул Старк. — У профессора Хольмана я мог говорить все что вздумается. А сейчас… — Он развел руками.

— Извините! Сеньор Мун, вас просят к телефону. — По лестнице бежал дон Бенитес.

— Хорошо, иду.

— Только не забудьте, что я жду вас, — напомнил профессор Старк.

Мун немного удивился, когда дон Бенитес, вместо того чтобы поставить телефон на прилавок, втолкнул его в свой тесный закуток.

— Лучше, чтобы никто не слышал, — объяснил он еле уловимым голосом. — Это Билль Ритчи.

— Из Мадрида?

— Нет. У него для вас важная новость. Не называйте его по имени!

Мун взял телефонную трубку.

— Это вы, мистер Мун? — раздался взволнованный голос Ритчи.

— Да, я вас слушаю.

— Я в Малаге. Приезжайте сюда. Я не один.

— С вами приехала Гвендолин? — Как бы Мун ни был уверен, что донесение Роберто Лимы предлог, чтобы выманить его из Панотароса, бессвязные слова старого актера можно было истолковать только таким образом.