Призраки озера

– Мэлори… – Сет взял невесту под руку, и его ледяной взгляд скользнул по Оливии, отчего ее улыбка сразу погасла. Этот взгляд ярче всяких слов говорил, что он-то уж никак не приветствовал ее возвращение в лоно семьи, даже если Келли утверждает обратное.

– Иду, иду, – со смехом отозвалась Мэлори, ослепляя Келли с Оливией лучезарной улыбкой. – Увидимся завтра, Келли. Было приятно познакомиться, Олив.

– Оливия, – в один голос поправили ее Сет и Оливия. На минуту их глаза удивленно встретились, и тут же Сет отвел взгляд.

– Иди спать, мама, – бросил он через плечо, ведя Мэлори к двери.

Айра запечатлел короткий поцелуй на щеке Келли и последовал за ними. Через минуту Оливия, Келли и Марта остались в кухне одни.

Келли вздохнула и снова улыбнулась Оливии, но улыбка не могла скрыть ее усталости.

– Оливия, дорогая, давно надо было вернуть тебя домой, – сказала она, пока Марта наливала ей свежесваренный кофе. – Я всегда этого хотела, но Большой Джон и Сет твердили, что ты сделала свой выбор, и мы должны предоставить тебе возможность жить своей жизнью. Я позволила им переубедить себя. А тебе ведь нелегко пришлось, правда? Догадываюсь, что ты пережила трудные времена.

Глава 10

– Взросление подразумевает тяжелые времена, – тихо ответила Оливия, не желая признаться даже Келли, как много полезных уроков она получила с тех пор, как покинула дом.

Марта поставила перед ней дымящуюся чашку кофе. Оливия благодарно улыбнулась ей и сделала глоток. Кофе был очень крепким, со слабым ароматом цикория, как раз такой Оливия любила. Она подумала, что если уж он ее не взбодрит, тогда уж ничто не поможет.

– Но все мы хотим уберечь от них наших детей. – Келли держала чашку с кофе в ладонях, словно наслаждаясь теплом. Она взяла сахарницу, добавила в кофе ложку сахара и посмотрела на Оливию. – А я всегда считала тебя в какой-то степени своим ребенком, дорогая. И сейчас считаю, даже больше, чем прежде.

– Тетя Келли… – начала было Оливия, но запнулась, увидев, как Келли резко откинулась на спинку стула и закрыла глаза. В тревоге Оливия подалась вперед и взяла Келли за руку, повторив уже громче: – Тетя Келли?

Марта бросилась к ним, но тут глаза Келли открылись, и она с трудом остановила взгляд на Оливии. Теперь глаза ее казались запавшими, а лицо было мертвенно-бледным. Оливия ощутила ледяной холод ее пальцев.

– Тетя Келли, с вами все в порядке?

– Я могу помочь вам чем-нибудь? – осторожно спросила Марта, стоя у Келли за спиной.

– Все хорошо, – произнесла Келли, выпрямляясь, но Оливию не покидала тревога: лицо Келли стало еще бледнее, и голос был слаб. – Мне иногда бывает не по себе. Надо только перевести дух.

Какое-то время все трое молчали. Келли сделала пару глубоких вздохов. Постепенно лицо ее снова стало розоветь.

– Марта, принеси, пожалуйста, мое лекарство. Оно в ванной, в шкафчике. Со всей этой суетой я забыла принять последнюю таблетку, и вот теперь расплачиваюсь за это.

– Сию минуту. – Марта посмотрела на Келли, потом на Оливию, кивнула и исчезла.

– Ты писала мне, что больна, – сказала Оливия, все еще держа Келли за руку. Она очень надеялась, что ничем не выдала своего страха. – Что это за болезнь? Что с тобой?

Их взгляды встретились. Румянец уже почти вернулся на лицо Келли, ее серо-голубые глаза, все еще казавшиеся запавшими, смотрели спокойно и уверенно.

– Не хотелось бы произносить это страшное слово, но никуда не денешься. У меня рак, дорогая. Лимфома нон-Ходжкинса. Диагноз поставили два года назад. Доктора говорили, что болезнь развивается медленно, и рекомендовали просто регулярно обследоваться, поэтому я не особо и волновалась по этому поводу. Но в конце июля я пошла на очередное обследование, и они сказали мне, что болезнь стала активно прогрессировать. Именно тогда я написала тебе, чтобы ты приезжала. Надо было сделать это раньше, я знаю. Все эти годы я часто думала о тебе, но была уверена, что впереди еще много времени и еще успеется вернуть тебя домой и все утрясти. Но теперь, кажется, каждый день для меня на вес золота. Я не хотела дольше ждать. Я рада, что ты приехала.

– Ох, тетя Келли. – Оливия еще сильнее сжала руку пожилой женщины, у нее перехватило дыхание. – Они назначили тебе лечение? Какое? – Голос ее сорвался.

– С августа я начала химиотерапию, – ответила Келли, слабо улыбнувшись. – Принцип такой: три недели лечишься, неделю отдыхаешь, и так шесть месяцев. Если честно, до этого меня ничто не беспокоило, если не считать усталости. А вот сейчас действительно чувствую себя тяжело больной. Но врачи говорят, что химиотерапия дает хорошие результаты, так что грех жаловаться.

Мгновение Оливия потрясение смотрела на пожилую женщину в полной тишине. Затем ее как прорвало:

– Прости меня! Мне так жаль, что ты больна… прости, что меня так долго не было. Как только я снова увидела Ла-Анжель, Большого Джона и тебя – всех вас, – я поняла, как сильно мне вас не хватало все это время. Но… но…