Призраки пропавшего рейса

— Япоруамухуа, — провозгласил Пурууэха, когда вода начала подниматься. — Затопленный лес. Когда вода поднимается так высоко, пираньи часто заплывают сюда из рек. Они охотятся на все, что им удается найти.

Темная вода уже доходила Джегеру до пояса.

— Спасибо, что предупредил, — пробормотал он.

— Они агрессивны, только когда голодны, — попытался утешить его Пурууэха. — А после таких дождей еды у них должно быть достаточно.

— А если они все же голодны? — уточнил Джегер.

Пурууэха поднял глаза на ближайшее дерево.

— Надо выскакивать из воды. Как можно скорее.

Джегер заметил, как что-то гибкое и серебристое промелькнуло под самой поверхностью воды рядом с ним. Вокруг появлялось все больше шелковисто-зеленых тел с большими желтыми, развернутыми вверх глазами и двумя рядами длинных массивных зубов. Некоторые из них касались его ног.

— Они нас окружили, — прошипел Джегер.

— Не беспокойся, это хорошо. Это очень хорошо. Андайрапепотигухуа. Рыба-вампир. Она питается пираньями. Она пронзает их своими зубами.

— Отлично, я не возражаю, если они проводят нас до самого самолета.

Вода продолжала прибывать. Джегер брел почти по грудь в воде.

— Скоро мы поплывем, как пирау’ндия, — заметил Пурууэха. — Это рыба, которая держится вертикально, высунув голову из воды.

Джегер не ответил.

Он был сыт по горло зловонной водой, пиявками, кайманами и рыбьими зубами. Он мечтал как можно скорее добраться до самолета, вывести группу из джунглей и вновь приняться за розыски своей исчезнувшей семьи.

Джегер хотел завершить экспедицию и начать все заново. Он чувствовал, что, пройдя весь этот безумный путь до конца, он каким-то образом узнает судьбу своих жены и сына. Или же погибнет, пытаясь их найти. В любом случае сумрачное существование последних лет невозможно было назвать жизнью. Он окончательно это понял во время посетившего его озарения.

Джегер чувствовал на себе взгляд Пурууэхи, молча шагающего рядом с ним.

— Ну как, мой друг, твои мысли уже прояснились? — наконец спросил индеец.

Джегер кивнул.

— Пора брать под контроль то, что отняли у меня люди, пытающиеся разрушить как мой, так и твой мир, Пурууэха.

— Мы называем это Хама, — понимающе кивнул в ответ Пурууэха. — Судьба или предназначение.

Они снова надолго замолчали.

Джегер ощутил, что рядом с ним появился еще кто-то. Это была Ирина Нарова. Как и все остальные члены группы, она шла, держа над головой свое основное оружие — снайперскую винтовку Драгунова — в попытке сохранить его чистым и сухим. Это было невероятно тяжело, но близость самолета, похоже, ее подстегивала, позволяя без устали стремиться вперед.

Для джунглей Драгунов Наровой был не лучшим выбором оружия, где каждый бой неизменно был ближним, но она утверждала, что для нее это именно то, что надо. Правда, она проявила здравый смысл, выбрав компактный и легкий вариант этой винтовки.

Впрочем, от внимания Джегера не ускользнуло то, что ее любимое оружие — кинжал и снайперская винтовка — чаще всего используется наемными убийцами. Любой наемный убийца по определению был одиночкой. Как и Нарова. Тем не менее эти ее особенности казались Джегеру мучительно знакомыми.

У его сына Люка в школе был друг, которого звали Дэниел. Его поведение очень напоминало Джегеру Нарову. Он был очень прямолинеен, и иногда его заявления казались грубыми. То, что легко давалось большинству детей, способных быстро адаптироваться к любому окружению, для него представляло непосильную задачу. Ему было мучительно трудно устанавливать и удерживать зрительный контакт, пока он не привыкал и не начинал полностью доверять тому или иному человеку.

Доверие к Люку тоже возникло далеко не сразу, но когда он ему поверил, то оказался на редкость постоянным и верным другом. Они состязались во всем — в регби, аэрохоккее, даже в пейнтболе, но это всегда было честным и здоровым соревнованием двух лучших друзей. Они горой стояли друг за друга при столкновении с другими мальчишками.

Исчезновение Люка стало для Дэниела настоящей трагедией. Он потерял своего единственного товарища и компаньона по играм. Так же, как и Уилл Джегер.

Джегер и Руфь, постепенно сблизившиеся с родителями Дэниела, узнали, что их сыну поставлен диагноз «болезнь Аспергера, или высокофункциональный аутизм». Мнения экспертов относительно природы расстройства расходились, и обозначить его наверняка не мог никто. Как и многие подобные дети, Дэниел был увлечен одним-единственным предметом, в котором он, без всякого преувеличения, блистал, — математикой. И еще он с легкостью находил общий язык с животными.

Джегер вспомнил их с Наровой столкновение с пауками. Его еще тогда что-то поразило, хотя вначале он не понимал, что именно. Она держалась так, как будто ее связывали с этими ядовитыми тварями какие-то отношения, как будто она их понимала. И она избегала их убивать, пока у нее не осталось другого выхода.