Призраки пропавшего рейса

На снимке, сделанном морозным февральским утром 1945 года, «Ju-390» находился на заледенелой, присыпанной снегом взлетной полосе в Праге, в оккупированной Чехословакии. На обоих массивных крыльях отчетливо виднелись черные кресты на белом фоне — отличительные знаки Люфтваффе. Подобные же кресты были нанесены и на заднюю часть фюзеляжа.

На самолете, находившемся сейчас перед Джегером, символика была совершенно иной. Он смотрел на белые пятиконечные звезды на фоне красных и белых полос — опознавательные знаки Военно-воздушных сил Соединенных Штатов Америки. Они выгорели на солнце и были едва заметны, но Джегер и его люди немедленно и без всякого труда их узнали.

Гигантские шины четырех массивных колес пострадали от времени и были наполовину спущены. Несмотря на это, любое из них доставало Джегеру приблизительно до плеча. Что касается кабины пилотов, то, чтобы на нее посмотреть, необходимо было запрокинуть голову.

Как и предсказывал Карсон, когда они беседовали в лондонском офисе «Уайлд дог медиа», современный «Геркулес С-130», на котором забросили в джунгли Джегера и его группу, казался карликом на фоне этого воздушного монстра. Не считая засохших лиан, опутавших фюзеляж, и обломков веток на всех ста шестидесяти пяти футах мощных крыльев, самолет выглядел на удивление хорошо, и это само по себе служило доказательством того, что он действительно здесь приземлился.

Разумеется, последствия семи десятилетий, проведенных в джунглях, были налицо. Часть заклепок, скрепляющих обшивку, проржавела, крылья и фюзеляж были покрыты мокрым ковром плесени, и все поверхности густо усеивали гнилые ветки.

Но эти старение и износ были по большей части косметическими.

В целом состояние самолета выглядело вполне рабочим. Джегер подумал, что незначительного ремонта было бы достаточно для того, чтобы он снова смог взмыть в небо.

Сверху донесся громкий клекот, и стая ярко-зеленых попугаев пролетела через мертвый лес. Это помогло Джегеру стряхнуть с себя завладевшее им оцепенение.

Он обернулся к Наровой:

— Вход тут только один.

Противогаз заглушал его слова, но она отлично поняла его благодаря встроенному радио-интеркому. Рукой в защитной перчатке он указал на самолет, проведя линию от хвоста вдоль всего фюзеляжа и до самой кабины.

Нарова посмотрела на него сквозь маску противогаза.

— Я войду первой, — услышал он ее ответ.

Шина хвостового колеса почти полностью спустилась, и Наровой нетрудно было дотянуться до хвостового стабилизатора, хотя для этого ей понадобилось вскочить на ствол упавшего дерева. Она подтянулась и уже в следующую секунду стояла на плоской поверхности хвоста.

Джегер последовал за ней. Он наклонился, беря из рук Дейла камеру, а затем помог оператору подняться на хвост. Нарова уже бежала по корпусу и вскоре скрылась из виду.

Нижняя часть фюзеляжа «Ju-390» была плоской, но его спина представляла собой своего рода закругленный хребет. Джегер взобрался на него и пошел за Наровой. Пройдя по спине, он обогнул фонарь, расположенный чуть позади кабины и полностью обшитый стеклянными панелями. Вероятнее всего, тут сидел штурман, производя измерения положения звезд и прокладывая курс самолета через тысячи миль лишенного дорог океана, а затем джунглей.

Джегер заметил, что часть резиновых прокладок вокруг окон фонаря прогнила и два стеклянных сегмента провалились внутрь. Дойдя до кабины, он скользнул вниз и присоединился к Наровой, уже сидевшей на корточках на самом носу.

Впрочем, сидеть тут было довольно рискованно — они находились на высоте не менее сорока футов. Нос самолета был гладким и обтекаемым, но его покрывали семидесятилетние залежи гнилых обломков. Джегер по возможности расчистил для себя площадку, чтобы видеть, куда он становится.

Над ними с камерой в руках появился и тут же начал снимать Дейл.

Из кармана защитного костюма Джегер вытащил паракорд и бросил один его конец Дейлу, поручив накинуть трос на торчащую из задней части кабины мачту. Выполнив поручение, Дейл вернул шнур Джегеру, который завязал на его концах петли, чтобы им с Наровой было за что держаться.

Нарова пыталась заглянуть в кабину. Джегер заметил на стеклах отпечатки ее рук там, где она попробовала отчистить грязь и плесень.

Она мельком взглянула на него:

— Боковое окно. Кажется, оно не заперто. Это наш вход.

Сжимая в руке свой приметный кинжал, она дотянулась до бокового окна, вставила лезвие под полупрогнившую резиновую прокладку и нажала. Чаще всего окна в таких самолетах отодвигались, позволяя пилотам беседовать с находящимися внизу механиками.

Орудуя кинжалом как рычагом, Нарова пыталась отодвинуть панель окна.

Окно постепенно подавалось под ее нажимом. Наконец она открыла его достаточно широко, чтобы проникнуть внутрь. Затем она качнулась на одной из завязанных Джегером петель, перебирая подошвами по боку кабины, и забросила ноги внутрь.

Гибкая, как кошка, Нарова за долю секунды оказалась в кабине. Держась за петлю паракорда, Джегер повторил ее маневр и тоже запрыгнул в кабину, с грохотом приземлившись на голый металлический пол.