Призраки пропавшего рейса

Раздался смех. Слова Джеймса немного разрядили напряжение.

— У меня один вопрос, — произнес Джегер. — Что случилось с двумя исчезнувшими членами нашей группы? О них что-нибудь известно?

Вождь покачал головой:

— Мне очень жаль. Ваших друзей схватили и забили до смерти. Мы подобрали их тела и кремировали. По традиции амагуака мы смешиваем пепел от костей наших мертвых с водой и выпиваем ее, чтобы те, кого мы любим, навсегда оставались с нами. Мы сохранили останки ваших друзей, чтобы вы поступили с ними, как считаете нужным… Мне очень жаль, мистер Джегер.

Джегер смотрел в огонь. Столько смертей. Мужчина и женщина, за которых он нес личную ответственность, погибли. Джегер ощутил, как его обуревает ярость и разочарование, граничащее с отчаянием. Он поклялся себе, что поквитается с тем, кто это сделал. Он найдет ответы и добьется справедливости. Даже если это будет справедливость на его собственных основаниях.

Это убеждение помогло ему взять себя в руки и подготовиться к тому, что ожидало их впереди.

Глава 46

Джегер поднял глаза на вождя.

— Я думаю, мы развеем их пепел среди деревьев, — тихо произнес он и, обернувшись к своим людям, добавил: — И вот еще что. Я думаю, будет лучше, если я пойду один. Я возьму с собой только индейских воинов. Один я смогу перемещаться быстрее, и я не хочу, чтобы вы, ребята, еще глубже увязли в этом…

— Ну конечно, — перебил его чей-то голос. — Может быть, у тебя и сердце льва, но мозги явно достались от обезьяны — вроде той, которую ты только что ел. — Это говорила Ирина Нарова. — Ты решил, что круче всех остальных. Одиночка. Одинокий герой. Ты это сделаешь сам. Все остальные — это обуза. Помеха. Ты не способен видеть ценность других людей, и тем самым ты предаешь всю свою группу сразу.

Джегер почувствовал себя уязвленным. Утрата жены и ребенка, а затем годы, проведенные на Биоко, действительно сделали его недоверчивым, и он это знал. Но в настоящий момент не это побуждало его идти дальше в одиночку. Его толкал на это страх потерять своих людей и осознание, что он не в состоянии защитить и спасти их.

— Двое уже мертвы, — ответил Джегер. — Это уже не исследовательская экспедиция в Затерянный мир, а нечто гораздо более грязное. Это совсем не то, за что вы — да, вы все — брались, соглашаясь искать этот самолет.

— Schwachkopf. — Голос Наровой слегка смягчился. — Это именно то, что я уже говорила, когда мы чуть не погибли во время свободного падения: ты должен научиться доверять своим людям. Вот что я тебе скажу: своим примером ты заслужил право вести нас. Ты действительно это заслужил. Докажи, что ты достоин нашей веры в тебя, нашего доверия.

«Как ей это удается?» — размышлял Джегер. Эта женщина произнесла всего несколько слов, сумев затронуть самые чувствительные струны его души. Нарова обладала способностью проникать в самую суть вопроса, и плевать она хотела на все принятые в обществе условности.

Джегер обвел глазами группу:

— Что скажут все остальные?

— Это очень просто, — пожал плечами Джеймс. — Давайте голосовать. Те, кто хочет идти, пойдут с тобой. Те, кто не хочет, останутся здесь.

— Ну да, — добавил Алонсо. — Пусть идут добровольцы. И надо сразу уточнить: если кто-то захочет остаться, в этом нет совершенно ничего постыдного.

— Ладно, — смирился Джегер. — У меня только один вопрос к вождю. Вы согласны охранять тех, кто предпочтет остаться? Хотя бы до тех пор, пока мы не выполним свою задачу?

— Они наши гости, — подтвердил вождь. — Наш дом — это их дом, и они могут здесь жить столько, сколько будут нуждаться в нем.

— Отлично, кто хочет идти со мной? — спросил Джегер. — При том, что вы понимаете, насколько это опасно.

— Записывай меня, — объявил Джеймс, не дожидаясь, пока он договорит.

— Дерьмовый это, конечно, отпуск, — проворчал Алонсо. — Но, мужик, я с тобой.

Камиши поднял глаза на Джегера:

— Один раз я уже подвел тебя. Боюсь, что я могу…

Джегер положил руку ему на плечо, чтобы заставить умолкнуть. Камиши повеселел и продолжил:

— Но если ты меня возьмешь…

Алонсо хлопнул его по спине:

— Брат Камиши пытается сказать, что он идет с нами.

Дейл посмотрел на вождя, затем на Джегера.

— Если я пойду, мне будет позволено снимать? Или меня напичкают копьями, как только я подниму камеру?

Джегер повернулся к Пурууэхе:

— Думаю, нам удастся договориться с вождем и его воинами.

Пурууэха кивнул:

— Старейшины считают, что твоя камера вредит их душам. Что касается людей помоложе, воинов, то я уверен, что сумею убедить их в обратном.

Несколько мгновений Дейл колебался, явно раздираемый желанием присоединиться и страхом перед тем, что ожидало их впереди. Затем он пожал плечами:

— В таком случае, кажется, у меня получится фильм, ради которого и умереть не жалко.

Джегер перевел взгляд на Сантос:

— Летисия?

Сантос слегка пожала плечами:

— Я бы очень хотела пойти с вами. Но моя совесть говорит мне, что будет правильнее, если я останусь здесь, со своими индейцами. Что скажешь? Ты не согласен?