Призраки прошлого (ЛП)

Удушливая и неловкая тишина наполняет кабинет. Только недавно рассвело, в магазине никого еще нет. Я хотела сделать это до того, как кто-то появится, рассчитывая, что так будет проще, но нет... Все равно неловко.

Продолжает пялиться.

— Итак, да, — бормочу. — Такие дела.

Я написала заявление на увольнение, но нужно отработать еще две недели.

Не знаю, как собираюсь так долго продержаться. Утро понедельника и слухи о событиях, произошедших на выходных, уже распространились. Видео попало в сеть в первые двадцать четыре часа. Оказывается, этот репортер работает в «Хрониках Голливуда».

Маркус прочищает горло и говорит:

— Я был бы рад, если бы ты передумала.

— Знаю, — отвечаю. — Но по-другому никак.

По его выражению лица понимаю, что не рад, но это к лучшему, и глубоко внутри он тоже понимает. На парковке уже стоит полицейская машина, а на двери магазина табличка «только для покупателей».

— Ты же понимаешь, что все это изменится, — говорит, махнув в сторону открытой двери кабинета. — Им это наскучит, и они уйдут.

— Понимаю, но, тем не менее, пришло время.

Настало время для меня разобраться, что я хочу делать оставшуюся часть своей жизни, потому что уже точно не это. Когда мои родители хотели для меня «чего-то особенного», они не предполагали работу в супермаркете, и также это не моя мечта.

— Вопрос снят, — говорит Маркус. — Я разочарован, но не собираюсь притворяться удивленным. Я знал, что когда-нибудь мы тебя потеряем. Просто надеялся, что уйду на пенсию к тому времени, как ты обретешь здравый смысл.

— Облом.

— Это так, — отвечает Маркус, махнув рукой, давая добро на мое увольнение. Я выхожу из кабинета и по дороге на склад, где нужно выполнить много работы, вытаскиваю телефон. Так много уведомлений. Пропущенных звонков. Удаляю все и отправляю Джонатану сообщение:

Ты сможешь отвести Мэдди на занятия?

Его ответ приходит моментально.

Конечно.

Смотрю на его ответ, прежде чем пишу:

БЕЗ нападения на других репортеров?

Видишь ли, теперь нам нужно поговорить об этих нереалистичных ожиданиях.

Ты абсолютно прав. О чем я думала, ожидая от тебя цивилизованности?

Я, правда, не знаю. Но не переживай. Я доведу ее в сад... любыми способами.

Он дополняет сообщение улыбающейся дьявольской рожицей и водным пистолетом, поэтому в ответ я отправляю ему смайл с закатившимися глазами.

Время идет.

Я работаю над инвентаризацией.

Слышу, как люди ходят по магазину после открытия, но никто не тревожит меня. Хотя знаю, что так будет не всегда. Только вопрос времени.

В девять утра пишу Джонатану.

Ты без происшествий отвел ее в сад?

Определенно, без происшествий.

Никто не плакал и никто не побит.

Считается ли младший воспитатель?

Какого хрена?

Ты ударил младшего воспитателя?

Нет, она плакала, просила автограф. Моя большая фанатка.

Снова отправляю смайл, закативший глаза, прежде чем засунуть телефон в карман. Пытаюсь сосредоточиться на работе, но слишком отвлечена.

В десять часов снова пишу Джонатану.

Она позавтракала?

Младший воспитатель?

Мэдди. Она позавтракала?

А да, съела миску «Лаки Чармс».

Довольная, возвращаюсь к инвентаризации, но это не длится долго.

В одиннадцать часов отправляю другое сообщение.

Она же почистила зубы, да? Иногда забывает.

Нет ответа.

Вместо этого телефон звонит.

Джонатан звонит мне.

Отвечаю.

— Алло?

— Разве у тебя нет других занятий, вместо того, чтобы играть со мной в «двадцать вопросов»?

Вздохнув, приседаю на один из ящиков.

— В отличие от тебя, я могу выполнять несколько дел одновременно.

— Мэдди почистила зубы, — говорит. — Также расчесалась, и на ней была какая-то цельная штука. Комбинезон? Боди? Может, синяя? Или все-таки черная?

— А она вспомнила про рюкзак?

— Конечно, — отвечает со смешком. — Даже обулась, перед тем, как мы вышли из квартиры.

— Извини, понимаю, что задаю много вопросов, но аррр… я всегда рядом с ней по утрам. Впервые меня не было, чтобы приготовить ей завтрак или завязать шнурки.

— С ней все хорошо, — уверяет Джонатан. — Когда разбудил ее утром, то сказал, что ты на работе, поэтому сегодня она с папочкой. И я уверен, что когда довел ее до сада, все пальцы на ногах и руках были целы.

— Спасибо, — отвечаю. — Теперь мне нужно закончить кое-какую работу. Скоро увидимся.

Кладу трубку и возвращаюсь к работе, когда раздается стук в дверь. Она медленно отрывается, и вижу Бетани, которая останавливается в проходе. Поначалу она ничего не говорит. Пялится на меня, как и до этого Маркус. Пялится, и пялится, и пялится...