Призраки прошлого (СИ)

– Кого? – рассеянно спросил Змей, откладывая книгу и командуя: – Окна. Свет.

Распахнулись створки окон, пуская в комнату запах листьев, костров и осени. Под потолком загорелся общий свет, сведя на нет все попытки Лан привлечь к себе внимание в эротическом аспекте.

– Оденься, – велел мужчина сухо. – Простынешь.

– Тогда закрой окна, и я не простыну.

– Пусть проветрится. При духоте я плохо сплю.

– А я предлагаю тебе не спать, – Лан сделала ещё несколько шагов. Шевельнулась створка окна, и порыв сквозняка метнулся по голым ногам девушки. Взвизгнув, она отшатнулась назад и пропала в джампе.

Змей подвинул поближе пистолет, но так и не двинулся. Его ветер из окна не трогал.

Лан появилась в комнате через пару минут. В тёплых смешных носочках, белых брюках и белом свитере, прошла и села у его ног. Длинные волосы рассыпались по краю кресла, по её телу, по полу. Запрокинула голову, глядя на Змея трогательно и просительно, она заканючила:

– Убей её?

– Кого? – вздохнул Змей.

– Эту, белую акулу!

– Акулу? – удивился мужчина.

– Ну, эту… которую ты мне сказал не трогать! Если её не я буду трогать, а убьёшь ты, то будет два в одном! Ты выполнишь моё желание, а я выполню твоё – и не подойду к ней близко.

– Лан, ты сейчас городишь чушь. Твои хозяева ничего не могут мне предложить взамен. Если они найдут мне человека, который будет хотя бы вполовину хорош, как капитан Борисова-Лонштейн, то я подумаю о том, чтобы сделать твоё желание реальностью. Если же ты меня ослушаешься или захочешь это желание выполнить, минуя меня, например, обратившись к кому-то из триады, то я заставлю тебя пожалеть об этом. Она – одна из моих лучших сотрудниц, она ступенька к тому положению, которое я могу занять. И я никому не позволю её убить, пока я не получу желаемого.

– Змей…

– Ты меня поняла, моя милая? Если хоть одна тварь из триады протянет свои руки к любому из моих сотрудников, которых выращивали и пестовали долгие годы, я отрублю эти руки по плечи. И приду лично. Ты хорошо меня поняла?

Лан посерела и закивала, быстро-быстро, потом облизнула губы.

– А… а… она правда… тут нет никакого личного интереса? Она такая… красивая.

– Кто? – озадачился мужчина искренне, вообще перестав понимать тот путь, по которым скакали мысли Лан.

– Ну… она… белая акула…

– Почему ты называешь капитана Лонштейн акулой?

– Потому что она акула! Взгляд мёртвый, но такой, что если вцепится – то оставит только труп! Я её боюсь, боюсь!

– Это ты правильно, – согласился Змей, протянув руку и погладив девушку по макушке. – Очень правильно, Лан. Потому что если капитан Лонштейн заинтересуется тобой, тебе никто и ничто не поможет. Она доберётся и до тебя, и до той причины, по которой ты появилась, и до тех, кто отправил тебя вернуть меня домой.

– Триада без тебя разваливается! – Лан повернулась одним плавным движением, осталась у ног мужчины на коленях. – Змей, ты не понимаешь! Сейчас ещё пока всё держится на плаву только упоминанием имени твоего отца. Но твой старший брат не может взять власть в Триаде, его пока только терпят! Пройдёт максимум год, и всё! Его свалят! Ты же… ты же говорил, что хочешь стать во главе Триады. Ты обещал мне это! А теперь, что я вижу?! Ты глава русского патруля, у тебя есть власть. Но ты отказываешься от того, что даровано тебе по праву рождения?

– И в чём мне всегда отказывали, – ухмыльнулся мужчина. Боли больше прошлое не причиняло. – Лан, скажи психологам, что на прошлое давить бесполезно. Ушло то время, когда от одного намёка на то, что я незаконнорождённый, я сходил с ума от бешенства.

– У тебя нет слабостей! – девушка на коленях придвинулась ещё ближе, вцепилась руками в колени Змея. – Ты стал истинным воином! Ты встал на тот путь, который приведёт нас к величию.

Мужчина молчал, глядя на Лан, а она не сводила с него преданного взгляда. Потом опустила ресницы, пряча взгляд.

– Я пойду.

– Иди.

– Но…

– Иди.

И девушка как была, стоя на коленях, так и исчезла. Змей остался один. Он сидел в кресле ещё несколько часов, почти до полуночи. Так и не зашёл на кухню, чтобы поесть. Так и не закрыв окна, и даже не подумав о том, чтобы читать оставленную для него книгу.

Ветер забирался в комнату, холодил ноги, а мужчина впервые в жизни не знал, что ему делать. Что он вообще может сделать, если его загнали в угол, и каждый его шаг в сторону будет караться жизнью других людей?

Успел ли он разорвать все связи до того, как рядом появилась наружка? Успел ли он вывести из-под удара тех, кто действительно ему важен, ради кого он согласен умереть сам? Успел ли…

Дурные мысли подтачивали его разум, вызывали в груди душное чувство беспокойства. Хотелось сорваться с места, хотелось двигаться, что-то делать. Хотелось отправиться туда, куда нельзя, чтобы убедиться, что всё в порядке.

Но он заставлял себя насильно оставаться на месте.

Тикали винтажные часы на стене.

Тик-так.

Тик-так.

Тик-так.

За окном мелькали тени, служба не то охраны, не то конвоя.

Тик-так.

Ни один убийца не пройдёт. Пусть даже часть триады его хочет убить, вторая часть триады сделает всё, чтобы его защитить.