Призраки русского замка

Ващенко услышал, как Диггер включил зажигание, подождал, пока его «Мерседес» отъедет от отеля на приличное расстояние, и достал свой мобильник. Дорога в дюнах в этот час была пустынна. Он набрал номер. Безрезультатно. Взрыва не последовало. Значит, Бартлет отключил взрыватель. «Ничего, – подумал он. – У нас с собой было». Ващенко нажал кнопку пуска УРСа, скрытого под капотом его машины, и увидел, как ракета, словно нож в масло, вошла в багажник шедшего впереди белого «Мерседеса». Взрыв был мощным, и его «броневик» сильно тряхнуло. Бартлет и Диггер погибли мгновенно, и вряд ли кто уже смог бы определить, кто был в этой машине. «А вы говорили, полковник, что с Джонсоном все кончено. Неувязочка у вас вышла. Не учли прощальный салют», – прохрипел он вполголоса. Ващенко вывел машину на проселочную дорогу и через полчаса выбрался на А-13. По дороге на Париж он набрал номер клиники эстетической хирургии доктора Арманда, с которым был хорошо знаком. Джонсон должен будет исчезнуть в этой клинике, возродившись к жизни с другим лицом и под другим именем.

Глава 6 Стрельба с глушителем

1. Месть Арефа

Генерал Рубакин возвращался из Каира в мрачном настроении. Ареф потребовал не только возместить ему убытки, но и передать в качестве компенсации за срыв последних поставок склад «РУСАМКО» в Бейруте, где хранилось достаточно оружия, чтобы вооружить целую дивизию. На склад Рубакин скрепя сердце согласился, рассудив, что головорезы Арефа могут его взять и так, а вернуть предоплату за «Иглы» отказался, сославшись на то, что товар в Англию был доставлен. И если «Иглы» взорвались, то не по его вине, а потому что боевики Арефа не научились с ними правильно обращаться. Ареф в ответ на это положил перед ним технический паспорт, где черным по белому было написано, что «РУСАМКО» поставила ему «Иглу» польского производства, а не российского, как они договаривались. Рубакин сказал, что этого не может быть, и пообещал по возвращении в Москву разобраться, кто и как подменил его «Иглы».

«Постарайтесь разобраться быстрее», – сказал ему на прощанье Ареф с улыбкой, которая не сулила генералу ничего хорошего. В Москве о совете Арефа ему напомнили через день после возвращения. По его мобильнику, чей номер знали только самые доверенные люди и который генерал не выключал никогда, в полночь позвонил неизвестный и сказал:

«Завтра, Рубакин, к тебе в офис в 11 часов придут от меня два человека. Ты должен выписать на них пропуска на имя Ивана Ильича Трофимова и Александра Борисовича Петрова. Ты им передашь предоплату в двух кейсах налом в баксах. Если их к тебе не пустят или с ними что-то случится, пеняй на себя».

Рубакин поднял на ноги всех, кого знал в ФСБ и в милиции. Трофимова и Петрова взяли в бюро пропусков, как только они предъявили свои паспорта. Паспорта были настоящие, Трофимов и Петров – тоже. Они упорно утверждали, что пришли устраиваться на работу шоферами и еще накануне договорились с секретаршей отдела кадров, что она им закажет пропуск. Они действительно работали шоферами на автобазе в Лефортове и утверждали, что никакого Рубакина не знали и встречаться с ним вовсе не собирались. Рубакин вызвал к себе Кокошина. После того, как он поговорил с шоферами с помощью полиэтиленового пакета – пакет просто натягивали на голову связанному человеку, и он начинал задыхаться, – они признались. Их вызвал к себе накануне директор автобазы Ренат Хабибуллин. Он дал им адрес «РУСАМКО» и рассказал, что надо делать. Они должны были получить пропуска и пройти в кабинет Рубакина, где их будут ждать. То, что им дадут у Рубакина, они должны были вынести и передать у входа в «РУСАМКО» человеку, который за ними подъедет на черной «Волге». Кто этот человек, они не знали. Кокошин дал им по кейсу. Шоферы вышли из «РУСАМКО» и остановились у входа. Тут же подъехала черная «Волга», которую моментально блокировали «рыцари Кокошина». Шофера скрутили и повели в подвал к Кокошину. Он оказался Шамилем Шакировым, чеченцем из Грозного. Сколько ни бился Кокошин, он не сказал ничего. Через два часа допроса Шакиров умер – сердце не выдержало. Бросились на автобазу, но там сообщили, что Ренат Хабибуллин накануне уехал из Москвы в Узбекистан.

В тот же день в 22:30, когда Рубакин поднялся в лифте к своей квартире, киллеры, застрелив его двух охранников, перерезали ему горло.