Призраки русского замка

…Их всех убили за полночь. Виктор Моховой, видимо, вернулся поздно, был одет, как на прием, в галстуке и темно-синем костюме в еле заметную полоску. Смерть застала его на втором этаже, на пороге спальни. В руке у него был зажат карабин системы «Манлихер». Не исключено, что в него стреляли с террасы, опоясывающей виллу, а он схватил карабин, чтобы выстрелить в ответ, но, видимо, не успел. Пуля вошла ему в лоб. Жена его лежала на полу спальни в ночной рубашке, которая вся была пропитана кровью. Ей выстрелили в живот, очевидно, с близкого расстояния. Бросс много видел смертей, но выражение лица Валентины Моховой его поразило – она словно хотела что-то крикнуть, но смерть оборвала ее крик, заставив все мышцы лица застыть на ее последнем слове. Бросс дорого бы дал за то, чтобы его услышать.

Трупы двух мужчин нашли на первом этаже в комнате, видимо, предназначенной для гостей. Одному из них, располневшему и рыхлому господину, на вид было лет сорок пять, другой, с лицом боксера и руками молотобойца, хотя и был лысым, выглядел помоложе. В их комнате, которая от спальни Моховых была достаточно далеко, чтобы гости их не беспокоили, Бросс обнаружил следы застолья – на столе стояла недопитая бутылка водки, банка красной икры, вскрытая каким-то варварским способом, и нетронутый кусок ржаного черного хлеба. Один из убитых был одет в спортивный костюм, а тот, что постарше, так же как Моховой, – при параде. В его пиджаке Бросс обнаружил служебный паспорт на имя Николая Ивановича Ходкина. У лысого никаких документов не было. Перед смертью он успел выхватить из стеклянного шкафа, в котором у Мохового хранилось коллекционное оружие, охотничий карабин, но снайперская пуля вошла ему в левый висок. Карабин он из рук так и не выпустил. У толстяка тоже был в руке пистолет, но он получил пулю в голову прежде, чем успел выстрелить. Бросс сразу же это определил, понюхав ствол его браунинга с глушителем. Профессионалы здесь действовали с обеих сторон, но на стороне нападавших был фактор внезапности, который, очевидно, и стал решающим в этой ночной драме.

Подъехал Готье и сообщил результаты наблюдения его агентов за «Мандрагорой». Картина выглядела таким образом. Они заступили на дежурство в пятницу в 19:20. Отметили, что над виллой поднимается дымок костра. Потом там стреляли, в том числе очередями из автоматического оружия, однако, судя по звуку, палили из стволов с глушителями. В восемь вечера из ворот виллы выехали две машины с номерами посольства России. Готье тут же выяснил по номерам, что у Мохового в гостях были военный атташе России Сеточкин, а также работник торгпредства Иван Кулагин. Через некоторое время после их отъезда Моховой и его гость из Москвы (Ходкин, – отметил про себя Бросс) уехали на машине куда-то (скорее всего в казино, – рассудил Бросс) и вернулись около часа ночи.

Через полчаса после их возвращения на виллу к ней подъехал на своей машине высокий брюнет со шрамом на щеке и мушкой-родинкой на верхней губе. Его лицо хорошо просматривалось в ночном освещении виллы перед входом. Он позвонил, и ему открыл дверь охранник в спортивном костюме (тот, что был убит с карабином в руке, – заметил для себя Бросс). Через полчаса брюнет со шрамом покинул виллу, выехав из нее на той же машине.

Запись на видеокамеру подтвердила этот рапорт наружки ДСТ на сто процентов. На этот раз Бросс мог работать уже с реальной фотографией. В человеке со шрамом он сразу же узнал Жозефа Вентуру. Того самого Корсиканца, чей снимок с неделю назад привез Плаке из казино в Карселе.

В семь утра в субботу к вилле подъехал на своем джипе г-н Моховой-младший. Он открыл дверь сам, видимо, с помощью своего пульта. Пока эксперты занимались в доме привычной в таких случаях обработкой следов и поиском улик, инспектор Роже Мюран, приехавший сюда первым после звонка Юры в полицию, провел Бросса к забору. Там на линии огня самодельного тира, где, видимо, тренировались хозяин виллы и его гости, были брошены автоматический карабин «Ли-Энфилд» с оптическим прицелом и пистолет «Беретта». Обе «пушки» были с глушителями американского производства. Бросс, поочередно берясь за стволы через носовой платок, чтобы не смазать отпечатки пальцев, определил по запаху, что стреляли из них совсем недавно. Позже это подтвердила и баллистическая экспертиза.

Он прошел по саду вдоль покрытого декоративным плющом каменного забора к жаровне, у которой Моховой со своими гостями устраивал барбекю. У гриля лежали пустые бутылки из-под пива. Бросс тут же указал на них сопровождавшему его эксперту и тот немедленно занялся их «опылением».

– Проверьте еще и золу на температуру, – сказал комиссар. – И со шпажек снимите отпечатки тоже».

«С золой, – подумал он про себя, – я, наверное, напрасно. Мангал холодный. То мясо, которое на нем готовили, давно съели». Вернувшись в дом, Бросс сразу прошел на кухню и сел напротив Юрия.

– Ну, как вы? – спросил он его.

– Да так… Отца жалко. И Валю…

– А тех, кто в гостевой комнате на первом этаже, вы знали? У одного из них документы на имя господина Ходкина…