Призраки Северной столицы. Легенды и мифы питерского Зазеркалья.

Между тем два покушения из предсказанных парижской вещуньей к тому времени уже состоялись. Третье произошло 2 апреля 1869 года. В царя прямо на Дворцовой площади несколько раз выстрелил террорист А. Соловьев. Промахнулся. 18 ноября 1879 года террористы взорвали полотно железной дороги, по которой должен был проследовать императорский поезд. Покушение не удалось. Поезд успел проехать раньше, до взрыва. 5 февраля 1880 года произошел знаменитый взрыв в Зимнем дворце, осуществленный Степаном Халтуриным. Было убито несколько караульных солдат, но царь по счастливой случайности снова не пострадал. Летом того же года террористы Желябов и Тетерка заложили под Каменным мостом через Екатерининский канал, в створе Гороховой улицы, динамит, но судьба вновь оказалась благосклонной к Александру II, Он выбрал другой маршрут следования. Это было шестое покушение на царя.

Дальнейшая история жизни и смерти Александра II окутана таинственным ореолом мистики. Новых покушений ожидали с постоянным неослабевающим страхом. Столичные мистификаторы манипулировали именами пяти царских детей: Николая, Александра, Владимира, Алексея и Сергея. Если их написать столбиком и прочитать как акростих, то при чтении сверху вниз получится: «на вас», а снизу вверх – «саван». В состояние ужаса приводило как то, так и другое прочтение.

За пару недель до последнего, рокового покушения на свою жизнь Александр II обратил внимание, что перед окнами его спальни каждое утро валяется несколько убитых голубей. Впоследствии оказалось, что на крыше Зимнего дворца поселился невиданных размеров коршун. Коршуна едва удалось заманить в капкан. Мертвые голуби больше не появлялись. Но неприятный осадок остался. По мнению многих, это было дурное предзнаменование.

Наконец, 1 марта 1881 года произошло последнее, трагическое, закончившееся мученической смертью царя-освободителя покушение. Если считать бомбы, брошенные народовольцами Рысаковым и Гриневицким с интервалом в несколько минут за два покушения, то парижской ведунье удалось-таки предсказать порядковый номер последнего. Оно оказалось восьмым. Никто не мог понять, как это целое государство не смогло уберечь одного человека. После убийства Александра II художник Константин Маковский нарисовал портрет: царь и рядом с ним – кудлатый пес. Говорили, что другой художник, Василий Верещагин, увидев портрет, предложил назвать его: «Пес, который не уберег царя». А еще в народе говорили, что царя убили дворяне «в месть за освобождение крестьян».

Народ был недалек от истины. Богатая губернаторская дочка из вполне достойной дворянской семьи, хрупкая 27-летняя девушка Софья Перовская руководила покушением непосредственно. Легким взмахом платочка она подала сигнал к бомбометанию.

Все участники покушения были арестованы почти сразу. А уже 10 марта того же 1881 года состоялся суд. Вместе с другими террористами Софья Перовская была приговорена к смертной казни и через несколько дней повешена на плацу Семеновского полка. Однако в народе долгое время жила легенда, что вовсе не повешена Софья Перовская на Семеновском плацу, что «жива она не жива, но только призрак ее появляется» в Петербурге.

И действительно, если верить городскому фольклору, каждый год в марте, когда Петербург темен, а на его улицах пусто, и только воет и хлещет в лицо ветер, да мокрый снег нестерпимо слепит глаза, на крутом мостике Екатерининского канала появляется хрупкий призрак Софьи Перовской. Как тогда, 1 марта, когда она, взмахнув белым платочком, «сигнал подала, чтобы бомбу бросали под черные сани императора».

В годы советской власти имя Софьи Перовской, наряду с другими именами революционеров-народовольцев, было присвоено Малой Конюшенной улице, которая находится недалеко от места, где происходили описанные нами трагические события 1881 года. Террористы героизировались. Романтикой террора были пронизаны школьные учебники. Политические уголовники возводились в степень идеологических борцов. На их примере воспитывались целые поколения молодых строителей коммунизма. Только с падением советской власти в 1991 году улицам возвратили их исторические названия. Синие эмалированные уличные таблички заменили на новые. Теперь уже имя Софьи Перовской не взывает к неокрепшим умам новых поколений с угла каждого дома. Исчез ли при этом из Петербурга метафизический призрак самой молодой и энергичной террористки и растаял ли ее зловещий образ в смутном воображении некоторых петербуржцев, сказать трудно.