Призраки в Берлине

Для этого Колесов использовал схему "2-3-5" – две девушки, три молодых парня и пять старпёров. С девушками проблем не было – одна блондинка, другая шатенка. Три молодых парня из-за особенностей своей внешности получили условные имена Борода, Нос и Шланг. Со старпёрами было сложней. Присмотревшись к ним внимательно, Алексей присвоил им следующие ники: Гипертоник (за красный цвет лица), Поддубный (больно коренастый) и Опер (серая, подозрительно-невзрачная внешность). Остались двое туристов в возрасте 50+. Один из них, кажется, кого-то напоминал. Ну, конечно, – советского актёра Броневого! Значит, будет Мюллером, решил Алексей. А последний, благодаря своей не по годам спортивной фигуре, пусть будет Моложавый.

Борода уже в микроавтобусе спросил у Колесова:

– А почему у нас нет страховки?

– Не беспокойтесь, с нами ничего не может случиться.

– А в чем проблема со страховкой-то?

– На такой тур ни одна компания её не даст.

– А Вы пробовали?

– Это нереально.

Борода не унимался:

– Ну почему же?  Если Вы объясните страховой компании технологию тура, ознакомите её с документацией…

Колесов, ничего не ответил, но про себя улыбнулся.  …Объяснить технологию тура.  Да он и сам этой технологии не знал! Её вообще никто не знал, кроме этих головастых ребят Талля.  Вот, к примеру, Колесов уже в седьмой раз подъезжал к стоящему на самой дальней дорожке аэродрома "Дугласу" и до сих пор не был уверен в его подлинности. То есть сам самолёт был реален. Серебряное детище Ленд-лиза громко гудело своими винтовыми моторами, и Алексей не сомневался, что засунь он в работающий двигатель свою руку, – для проверки объективной реальности, так сказать, – её тут же оторвёт. Нет, сомнений в реальности не было. Но в какой-то момент реальность все же искажалась? В какой именно? Вопросов было много, а ответов Колесову знать не полагалось, да его это и не особо парило. Не стоит забивать себе голову, – трезво рассуждал он – просто есть на свете вещи необъяснимые и все тут.

Звук винтовых моторов заглушал команды гидов, поэтому они дублировали их жестами. Повинуясь этим жестам, группа по одному поднималась по приставленной лесенке на борт самолёта и исчезала в его чреве.

Контролируя посадку, Алексей сразу определил, кто оплатил нехилый тур двум девушкам. Шатенку придерживал Моложавый, а блондинке помогал подниматься по лесенке… Гипертоник (вот так!)

Внутри самолёта не было намёка даже на элементарный комфорт. Изначально пассажирский салон "Дугласа" был переоборудован в транспортный: все пространство от кабины пилотов до хвоста было освобождено для перевозки грузов. Для пассажиров же вдоль каждого из бортов были установлены длинные, жёсткие скамьи, грубо обшитые стальным листом. На одной из этих скамей, идущей по левому борту, и разместилась вся группа.

К тому же внутри этого железного фюзеляжа   было очень холодно. С учётом того, что ночью в Москве синоптики обещали до минус 20, а салон не отапливался, «премиальные» туристы чувствовали себя некомфортно. И вдобавок ко всему внутри "Дугласа" стоял густой запах керосина, источником которого были пять двухсотлитровых бочек, стоявших тут же, чуть ближе к хвосту.

Настя раздала всем дополнительные тёплые бушлаты на черно-коричневом медвежьем меху и пледы, которые можно было постелить на железную скамью.

Запущенные двигатели самолёта то взвывали на максимальных оборотах, то затихали равномерным гулом -лётчики перед взлётом проверяли работу всех режимов.

Алексей обвёл взглядом свою группу. Сквозь темноту салона, тускло освещённого лишь двумя красными фонарями дежурного света, на него глядели десять пар напуганных глаз. Темнота, холод, запах керосина и неизвестность сделали своё дело.

Колесову и Насте уже казалось привычным, что в туре порой случаются разные косяки, однако к очередному из них они оказались не готовы. А случилось вот что.

Когда Дуглас ещё стоял на месте и прогревал двигатели, а двенадцать его пассажиров в ожидании вылета зябли в его железном чреве, вдруг, дверь кабины пилотов распахнулась и из неё вышел молодой парень лет двадцати пяти в форме капитана ВВС.

Он был явно выпивши, но не угрюмо-тяжело, а как-то весело и задорно. Блестящими, налитыми спиртом глазами он быстро осмотрел салон и направился прямиком к блондинке. Подойдя к ней, он протянул руку куда-то ей за спину и чудом, даже не коснувшись блондинки, извлёк из-под скамьи большую банку тушёнки.

Возвращаясь в кабину и на ходу весело подкидывая банку, он задорно продекламировал:

– Не ссы, Маруся! Дорога будет ровная.

После этого он захлопнул за собой дверь, однако в холодный салон самолёта из тёплой кабины пилотов успело пахнуть плотным составным маревом из спирта, лука, колбасы и ещё чего-то знакомого.

Блондинка обвела всю группу вопросительно-удивлённым взглядом и, надеясь найти всеобщую поддержку, прокомментировала:

– Нет, ну это нормально, вообще??