Призраки в смокингах. Лубянка против американских дипломатов-шпионов

Разведчики «глубокого прикрытия» – это тоже кадровые сотрудники ЦРУ, но, в отличие от своих коллег – «штатников», они не обучались в специальной школе в Кемп-Пири, да и распорядок дня у них в посольстве иной. Учеба на курсах госдепартамента как бы растворяла их в массе дипломатов, и, приехав в Москву, они не были «белыми воронами», а как «свои» принимались «чистыми» дипломатами. Знал о принадлежности их к ЦРУ лишь посол. Разведчики «глубокого прикрытия» – золотой фонд резидентуры. Им поручались самые ответственные операции. Поэтому и оберегали их как зеницу ока. Им запрещалось, например, появляться в помещениях резидентуры, не разрешалось общаться с другими сотрудниками, для них, в отличие от других разведчиков, в посольстве установлен полный рабочий день.

Со временем в советской контрразведке научились распознавать, «кто есть кто» в посольстве США, и в том числе выявлять разведчиков «глубокого прикрытия», но это потребовало повышенного внимания к персоналу диппредставительства, особой организации оперативной работы. Была ли гарантия того, что мы знали всех разведчиков «глубокого прикрытия»? Думаю, что нет. Любимец советских и российских читателей, герой знаменитых сатирических романов Ильи Ильфа и Евгения Петрова Остап Мария Бендер утверждал, что полную гарантию может дать только страховой полис. У контрразведки такого «страхового полиса» не было. Но зато было огромное стремление раскрыть сотрудников резидентуры ЦРУ в Москве, были свои возможности добиваться того, чтобы в картине деятельности резидентуры не оставалось «белых пятен».

Об «операторах» в Москве

Сотрудники резидентуры были, как правило, выходцами из американского среднего класса. Они, конечно, соответствовали требованиям, предъявлявшимся ко всему персоналу разведки – политическая лояльность, антикоммунистическое мировоззрение, преданность американскому образу жизни. Перед командировкой в Советский Союз они проходили проверку на «детекторе лжи» (полиграфе) и, если выявлялись какие-либо пороки или «несоответствия», отводились от направления в Москву или вообще увольнялись из ЦРУ. Такое же тестирование на полиграфе проводилось и после возвращения сотрудника резидентуры из СССР.

Личный состав резидентуры состоял, как правило, из лиц с высшим образованием, полученным в американских университетах. Некоторые ранее служили в вооруженных силах США или в ФБР. Большинство были женаты, имели детей, младших привозили с собой. Жены, как мы видели на примере четы Крокеттов, нередко активно помогали мужьям в разведывательном деле.

Разведчики московской резидентуры были, конечно, людьми с разными характерами, разным интеллектом. Среди них встречались волевые, смелые люди, но попадались и осторожные, сверхосторожные и даже трусоватые типы. Были красавцы и супермены, солдафоны и интеллектуалы, трудолюбивые и с ленцой, хорошие семьянины и любители поволочиться, трезвенники и приверженцы зеленого змия. Но огромное большинство из них были настоящими службистами, профессионалами своего дела, дорожащими карьерой в разведке, ангажированные на жесткую конфронтацию с нашей страной.

Подавляющее большинство сотрудников резидентуры были мужчины, но иногда в Москву направлялись и женщины-разведчицы. Последнюю тайную операцию по связи с агентом в советском Министерстве иностранных дел Огородником проводила сотрудница резидентуры Марта Питерсон. Провал этой операции почти с документальной точностью показан в телевизионном сериале «ТАСС уполномочен заявить». Только в нем задержанный американский разведчик – мужчина. Возможно, авторы сценария посчитали, что контрразведке не следует иметь дело со слабым полом. Напрасно, женщины в ЦРУ подчас действуют ничуть не хуже, чем сильная половина человечества.

В своей массе сотрудники резидентуры (как, впрочем, и ЦРУ в целом) были представителями американского среднего класса. Время аристократической интеллигенции, характерное для УСС и первых лет существования Центрального разведуправления, безвозвратно прошло. Конечно, все сотрудники резидентуры относили себя к американцам, но среди них в этническом плане было немало выходцев из стран Восточной Европы и царской России.

Сталкиваясь с довольно частыми провалами ЦРУ за границей, в разведшколе, расположенной, как я уже упоминал, в Кемп-Пири под Вашингтоном, ввели специальную программу тренировок будущих разведчиков на случай задержания контрразведкой или милицией. На практических занятиях их инструктировали, как нужно вести себя в условиях задержания, как использовать свой дипломатический иммунитет. Надо отдать должное сотрудникам московской резидентуры: когда их захватывали с поличным, они быстро брали себя в руки, не теряли самообладания, добивались быстрейшего установления связи с американскими дипломатическими и консульскими представительствами, не признавали своими изъятые у них разведывательные материалы, ничего не подписывали, отказывались от предлагавшихся воды или чая.